«Как прекрасно, тишина и спокойствие. Что же может быть лучше этого? Правильно, наслаждаться этим вместе с теми, кто тебе дорог…», – лежал на кровати, смотря в потолок Даст, – «скоро рассвет, а моей лоли нигде нет, будет печально, если такого перспективного бойца поймали», – как бы невзначай проговорил, весьма наигранно разворачиваясь к шкафу напротив кровати спиной. Правая ладонь свисала в пропасть между стеной и бортиком кровати.

На деревянном шкафу появились выпуклости в разных местах, а после на скрипучий пол абсолютно без звука ступила небольшая ножка. Одноглазая девушка попыталась незаметно подкрасться к своему Боссу, и нависнув у того над спиной, хотела уже его напугать, как замерла на месте, в страхе даже выдохнуть. Из-под кровати выглядывало нечто, отдалённо напоминающее рептилию, и сверлило Лили своим пустым взглядом. Тут-то она и поняла, что оказалась, застигнута врасплох, ибо о появлении её в комнате уже давно знали. Даже больше – дали понять это, но девушка не предала фразам своего Господина смысла. А зря.

«Я поняла, прошу прощения», – подавленно припала на одно колено, опасливо смотря на монстра под кроватью ещё более страшного монстра.

«Прощаю», – перекатился на левый бок, подперев голову рукой, – «докладывай», – скомандовал Горбунов, с интересом смотря на подчинённую.

«Ваш дар был принят Дезмондом. Также, я имела наглость говорить от Вашего имени, чем вызвала расположение Виконта, но, теперь он хочет посмотреть, а по возможности, и поговорить с Вами, мой Господин», – кратко ответила Лили.

«Это хорошо, молодец, днём организуешь нашу встречу», – как само собой разумеющиеся, проговорил Дмитрий, – «а теперь поведай мне, о чём вы там таком болтали, что пришлось говорить от моего имени», – с ласковой улыбкой на лице, похлопал по кровати, приглашая девушку к себе.

«А можно не нужно?», – тихонько спросила Лили, с надеждой в глазах.

«Надо, Федя, надо», – приобнял лёгшую подле подчинённую, шепча ей на ушко: – «не расстраивай меня, поверь, стать героиней спонтанного хентая тебе не захочется».

Даже не уловив смысла слова «хентай», девушка понимала, что ничего хорошего ей не светит, если сейчас не предпринять чего-то для собственного спасения, посему, она заговорила предельно честно: – «Виконт знает о том, кто Вы, Господин, и сговорился с церковью во имя Вашей поимки. Мне было сделано предложение руки и сердца, исключительно из-за моих способностей, ибо словам аристократов я не верю, особенно, в любовь с первого взгляда», – затихла, ожидая слов Даста но, не получив ни слова в ответ, продолжила, – «честно говоря, я хотела разыграть эту ситуацию иначе, дав Вам неверные координаты места встречи, спутав карты Дезмонду и церкви. Я не хочу Вашей смерти, но и быть подконтрольной рабыней меня не прельщает. Даже взять отдельно нынешнюю ситуацию – хоть и не против я с Вами лежать в одной кровати, но заниматься сексом вовсе не горю желанием. Мне страшно допустить хотя бы мысль об этом. В последнее время, я не понимаю, что со мной вообще происходит!», – повысила голос, возмущаясь, жалуясь Дмитрию, – «я более не подчиняюсь Вам из-за страха смерти, я делаю это добровольно, и это пугает меня! Я люблю свободу, жизнь и спокойствие, а сама бегаю по аристократам и думаю, как защитить своего Господина…», – руками закрыла лицо, тяжело дыша.

«Это нормально. Стокгольмский синдром в купе с моей аурой Императора. Ты здесь не причём, как и я. Частично», – абсолютно спокойно проговорил Даст, поглаживая Лили по плечу.

«Стокольмский синдром?», – попыталась повторить за Горбуновым на русском, но получилось так себе.

«Это когда жертва влюбляется в своего насильника», – пояснил попаданец, с трудом сдерживая вырывающийся наружу смешок.

«Не смейтесь надо мною», – свернулась калачиком, желая провалиться сквозь землю.

«Иди, отдыхай, я доволен твоей откровенностью», – отпустил «лоли в законе», начиная сразу же думать о предстоящей днём работе.

«Можно… я с Вами останусь?», – прошептала девушка, знатно удивив Даста.

«Оставайся, только не шуми, я думаю», – скорее на автомате согласился он, вернувшись к своим размышлениям и воображаемым подготовкам…

«Спасибо», – шепча, закрыла глаза, засыпая.

…

«Подъём, наглые морды! Пора работать!», – ворвался в комнату, где временно проживали братья Дер и Браун, – «у нас сегодня много дел, а пока вы спите – мы их не сделаем, а ведь нежить с тёмными уже близко!», – точил фальшионы, проводя одним по второму, отчего раздавался характерный не особо приятный звук.

«Было бы прекрасно, если «мы» подразумевало и Вас», – недовольно проговорил сонный Райнер, вставая с постеленной на полу соломы.

«На этот раз – работа именно для «Нас», не переживай», – улыбнулся во весь рот, пробивая даже блондина на холодный пот.

Ганс и Браун от такого вообще проснулись, едва ли не став ровнее строительного уровня. Получив одобрительный кивок от своего Господина, поспешили поправить одежду и перевязать ножны с клинками.

«Нам уже бояться?», – спросила Мелисса, уже готовая выступать хоть сейчас.

«Да нет, у вас самая простая задача – восхвалять меня, Апостола Войны», – оскалился, отчего уже все побледнели. Кажется, хуже уже не будет…

«Вы ведь сейчас пошутили?», – заикаясь, спросил Пухляш.

«Нет, я не умею шутить», – честно признался Горбунов.

«Стоп, восхвалять? Это случаем не значит, что мы будем сражаться? Точнее, Вы будете сражаться?», – с глазами, как у какающего ёжика, спросил Ганс.