– Так, - решительно заявил он.
– Даю тебе ровно час. Если обнаружишь что-нибудь, подойди к столику и сообщи. Если не придешь, я сам начну тебя разыскивать. Старший инспектор Мильтон дал указание оказывать тебе всяческое посильное содействие, не компрометирующее отдел. Поэтому не лезь туда, где не справишься в одиночку. Надеюсь через час увидимся!

Он вышел, напоследок кивнув мне и оставив в полнейшем недоумении. Столько людей служит в полиции, а меня судьба сталкивает именно с этим типом!

Подождав, пока он удалится, я тоже вышел, даже не взглянув в сторону столика, где все ещё сидела женщина-полицейский. Покинув танцевальный зал, спустился по лестнице через парадный вход и направился к своей машине. У ворот, ведущих на дорогу, свернул и по тропинке побежал к внутреннему двору ресторана. По правую сторону от него находилась небольшая березовая рощица. За ней виднелись бывшие дворовые постройки и конюшня.

Небольшая калитка вела из березовой рощи во двор конюшни. Я прошел к её воротам. Окна главного здания видны не были, и я понадеялся, что добрался незамеченным.

В просторном помещении, где перегородки стойл давно убрали, стояло несколько машин. Среди них, у стены, - блестящий небесно-голубой "элвис" с номером AGB 191.

За машиной в стене виднелась дверь, ведущая, вероятно, через постройки к бывшему помещению кухни. Наличие двери я отметил машинально, не придавая этому большого значения. А напрасно! Меня больше заинтересовала машина. Я медленно обошел её вокруг, и наклонился рассмотреть салон, когда за спиной послышался шорох. Но обернуться я не успел. Что-то обрушилось на мой затылок, и я начал падать в темный длинный туннель.

Мне приходилось встречать описания того, как человек приходит в себя после удара по голове. Но со мной это произошло впервые, и надо сказать, все прочитанное было детской сказкой по сравнению с тем, что я испытал.

Очнулся я от жуткой боли, и открыв глаза, обнаружил собственные ноги. Я быстро закрыл глаза и сжал зубы, стараясь сдержать приступ тошноты. После нескольких глубоких вдохов и выдохов тошнота отпустила. Но боль неотступно терзала затылок. Я попытался открыть глаза.

Интересно, как я сидел: подбородок опущен на грудь, взгляд упирается в колени. Попытка пошевилиться позволила обнаружить, что я привязан к кухонному стулу: запястья - к ножкам стула, а ноги - клейкой лентой к перекладине, их соединяющей. Малейшее движение головы вызывало новую волну боли. У меня возникло впечатление, что сломана шея. Но через некоторое время сознание прояснилось. Я увидел грязную комнату без мебели, но с камином в углу. По скошенному потолку и маленькому слуховому окну можно было догадаться, что это чердак. Вероятно, день ещё не кончился: пыль плясала в узком луче света, сочившегося из запыленного окна.

Невнятное бормотание вывело меня из забытья. Мои старые приятели Гэс и Спайдер играли в карты за старым деревянным столом. При этом вид у них был такой, словно игра им давно опротивела, но более достойного занятия не нашлось.

Гэс заметил, что я пришел в себя. Злая усмешка искривила его губы. Судя по всему, это доставило ему - в отличие от меня - немало радости.

– Со свиданьецем!
– с издевкой произнес он.
– Храбрец, Маклин! Коповский приятель! И без своего любимого гарпуна.

Он больно хлестнул меня по губам тыльной стороной ладони.

– Рискуешь, Гэс!
– выдавил я сквозь стиснутые зубы.
– Я ведь могу и укусить.

Удар кулаком отбросил мою голову к стене.

– Заткнись, - прохрипел он.
– Я тебя предупреждал, что ещё свидимся, так и случилось.

На меня обрушились его кулаки. Еще ни разу в жизни я не чувствовал себя таким беспомощным. Увернуться от ударов со связанными руками и ногами невозможно. Я почувствовал во рту соленый привкус крови и почти задохнулся от злости. Гэс явно получал удовольствие. Наконец, натешившись всласть, он отошел. Я попытался сделать глубокий вдох, стараясь погасить дрожь в голосе.

– Валяй, Гэс!
– тихо выдавил я.
– Покайфуй еще, пока руки связаны!

Он помрачнел и со всей силы двинул меня в челюсть. Я вместе со стулом опрокинулся назад и на несколько секунд отключился. Когда же пришел в себя, то начал неистово ругаться, пытаясь освободиться от пут, но бесполезно. Наконец, я затих, лежа на боку.

– Ну, что ж, Гэс, валяй, прикончи меня, потому что если мне удастся выбраться, я размажу тебя по стенке.

Гэс зарычал и замахнулся ногой в голову, чтобы нанести смертельный удар. Я закрыл глаза и стиснул зубы.

– Довольно, Гэс! Утихомирься!

Властный голос Прескота прозвучал откуда-то от двери. Гэс тихо ругнулся, однако, опустил ногу. Пожалуй, это был единственный раз, когда я был рад видеть Прескота.

– Вот так. Теперь подними его. Мне надо с ним поговорить. А тебе, я думаю, ещё предоставится возможность.

Гэс наклонился и одним рывком приподнял меня вместе со стулом. Я повернул голову к двери. Однако внимание мое привлек не Прескот, а его спутник. Стройный, спортивного телосложения, лет сорока, одетый дорого, но безвкусно.