У себя за спиной она услышала звук подъехавшей машины. Должно быть, это патологоанатом Китс или Митч, который обычно возглавляет группу судебных экспертов.

Стоун успела дотянуться до внутреннего кармана убитого и вытащить его бумажник, прежде чем эти двое появятся рядом и скажут ей, что этого делать нельзя.

Ощущение влажной подкладки кармана напомнило Ким о том, что влага от земли просачивается сквозь ее брезентовые штаны и уже добралась до коленей.

На мгновение она задумалась, что сказал бы доктор Шах, увидь он ее сейчас. «Никакой езды за рулем, только несложные задания и работа за письменным столом», – напутствовал ее лечащий врач. Что ж… ограничений не слишком много, а одно из трех так просто в кассу.

Стоун открыла бумажник из хорошей кожи – и сразу же исключила наиболее вероятный из всех мотивов. Этого человека убили не из-за денег. В бумажнике лежало около восьмидесяти никем не тронутых фунтов стерлингов.

В луче фонаря она смогла рассмотреть небольшую фотографию двух мальчишек – темноволосых смеющихся братьев.

Увидев фото на водительских правах, нахмурилась и поднесла его ближе к глазам. Луч фонаря осветил имя владельца.

– Брайант! – крикнула Стоун, внимательно прочитав его еще раз.

– Слушаю, командир. – Сержант забрался в рукотворное подобие палатки.

Зрение точно не подвело ее.

– Боже мой, – выдохнула Стоун. – А ведь мы, черт побери, его знаем…

Стейси заставила себя посмотреть на пустой стол, и эмоции вновь захлестнули ее, как будто все произошло только вчера.

То, что она в последнее время находилась вне офиса и в том месте, где ее коллега никогда не бывал, позволило ей отвлечься от печальных мыслей. Стейси была почти уверена, что любой психолог назвал бы это реакцией избегания [11] . Хотя по ночам кошмары повторялись, как рябь на воде. Они всегда были одними и теми же. Она тянется к нему, хватает его за руку и почти вытаскивает его, – а потом он улыбается и выпускает ее руку…

Стейси не знала, что более жестоко: вновь и вновь переживать его смерть, как некий мучительный «день сурка», или почти спасти его во сне лишь для того, чтобы проснуться и вспомнить правду. Опять и опять…

Несмотря на прошедшие недели, Стейси не могла сдержать слез, когда вспоминала, что Кевин уже никогда больше не сядет напротив нее. И никогда больше не улыбнется ей своей мальчишеской, озорной улыбкой, означавшей, что ему что-то от нее надо. И не закатит глаза, выслушивая сверхосторожные отеческие советы Брайанта, или не подмигнет ей, намеренно пытаясь вывести босса из себя. И не будет полностью игнорировать ее присутствие, занятый какими-то своими делами…

Она барабанила пальцами по столешнице, ожидая, когда схлынут слезы.

Босс с Брайантом поспешно уехали, получив информацию о найденном трупе. Обычно в таких случаях Стейси с Доусоном сидели в офисе и ждали указаний. А теперь она сидит здесь в одиночестве… У нее было странное ощущение, как будто о ней забыли.

Стейси отбросила в сторону эту мысль и вернулась к тому моменту, когда босс спросила ее, не работала ли она над чем-нибудь особо интересным.

Тогда она соврала.

Покопавшись в сумке, констебль вытащила фотографию пятнадцатилетней девочки по имени Джесси Райан.

Только когда Митч со своими коллегами установили защитный тент, Ким дала разрешение разобрать жилеты.

– А ты быстро сообразила, – сказал Митч, подойдя. – Спасибо.

Ким молча кивнула в ответ, стараясь ничем не выдать страданий, которые причиняла ей боль в ноге.

Она всегда мечтала превзойти Митча в качестве человека, руководящего расследованием непосредственно на месте преступления. Его скорость и точность в выборе приоритетных направлений поисков, которые он вел, консультируясь с ней, как с офицером, ответственным за расследование, никогда не вызывали у нее сомнения. В ответ на это Стоун, прибывая на место преступления, тщательно выполняла все правила по розыску, сохранению и защите вещественных доказательств.

Если прибавить сюда патологоанатома – обычно это был Китс, – то именно они трое должны были найти ответы на шесть основных вопросов: «Имя жертвы?», «Что произошло?», «Где это произошло?», «Когда это произошло?», «Почему это произошло?» и, наконец, «Как это произошло?».

– А вот и твой лучший друг, – прервал ее мысли Митч, кивая в сторону Китса, проходившего рядом с патрульными машинами.

Патологоанатом подошел, напевая песню «Воссоединились» [12] и внимательно оглядывая их с Брайантом.

– Рада снова видеть вас, Китс, – произнесла Ким.

Мгновение он просто рассматривал ее.

– А вот эта гримаса, которая появилась у вас на лице и которую вы тщетно пытаетесь скрыть, – это из-за моего появления или же сие результат вашего ранения, инспектор? – спросил он наконец.

– Знаете, и то, и другое – моя вечная боль…

– Китс, как хорошо, что вы приехали, – Брайант вышел вперед и протянул патологоанатому руку.

– Ну, и кто у нас там? – спросил Китс, делая шаг под тент. – Это я вас спрашиваю, инспектор, поскольку что-то подсказывает мне: вы не выдержали и уже все осмотрели в мое отсутствие.