– Да, наверное, – скромно согласился Васнецов.

Джим выбрал в приложении нужный контакт и позвонил. Через несколько секунд на экране появилось лицо женщины.

– Привет, Джим? У нас ночь, если что, – женщина явно была не в восторге от ночного звонка.

– Привет, Лиз. Просто хотел узнать, как там у вас погода. На западном побережье обещали жуткий ураган, я подумал, что стоит узнать, как у вас обстоят дела.

– У нас всё нормально, Джим, – женщина открыла окно и направила камеру на улицу. В темноте виднелись многочисленные огни фонарей, слышался шум цикад. – Видишь? Тишина невероятная и немного душно. Ты там как, ничего себе не отморозил?

– Нет, Лиз, ничего жизненно важного, кроме ушей.

– Всё, проверил? – женщина явно выказала намерение скорее отправиться в кровать.

– Спокойной ночи, солнце, прости, что побеспокоил, – Джим помахал рукой в камеру. – Если начнётся ветер, спускайся на первый этаж, в бойлерную, там нет окон.

– Ой, отстань, Джим, вечно ты со своей гиперопекой. Я пошла спать, с утра на работу идти.

Она отключилась. Васнецов сделал вид, что не интересовался общением супругов.

– Всё нормально? – спросил он.

– В Хьюстоне проблем нет, – он выключил приложение. – Вы тоже видели эти ролики с Гавайев?

– Кажется, да.

– Так вот, половина их больше не грузится.

– Почему?

– Потому что сервера, на которых они хранились, не работают. А это значит, что ураган имеет катастрофическую силу.

– Джим, не накручивайте себя. Здесь на корабле очень легко создать панику среди людей. Я уверен, у всего есть простое объяснение, подразумевающее банальные причины. Возможно, это фейк, который забанила администрация ресурса.

– Хотелось бы верить, но по линии нашего Министерства обороны прошла информация об экстраординарном природном явлении. Информация засекречена, но, говорят, на западном побережье началось какое-то движение.

– Как бы там ни было, это всего лишь сильный ветер. Мы справимся, – капитан успокаивающе и немного повелительно похлопал Джима по плечу.

Он специально употребил «мы», чтобы американец почувствовал его сопричастность к возможной проблеме. Это должно было успокоить мужчину, испытывающего волнение из-за невозможности быть рядом с семьёй.

Васнецов оставил Джима и пошёл дальше. После разговора с американским журналистом у него появилась лёгкая тревога и предчувствие опасности. Он не хотел думать о том, что это серьёзно, но мысли, помимо желания, сами лезли в голову. Чтобы избавиться от них, он решил позвонить подруге и родителям. Некоторое время Сергей маялся, с кого начать, и всё-таки выбрал номер матери. Дело в том, что поймать удачное время для звонка Люси получалось редко. Она то была на тренировке, то готовила себе здоровое питание, то монтировала ролики.

Мать взяла телефон сразу. Васнецов переговорил с ней общими фразами, узнал последние новости обо всех соседях, о которых знал и не знал, о здоровье отца, о здоровье собаки, о внуках от старшего брата, которые гостили у них и успокоился. Всё было как всегда, и поводов для плохого настроения не было. Вдали от дома часто бывало так, что любая тревога за родных усиливалась.

Васнецов набрал Люси через приложение. Люси ответила не сразу. В этот момент она была на велодорожке, а телефон закрепила напротив, видимо для трансляции.

– Привет, капитан Васнецов! – поприветствовала она Сергея.

– Привет, Люд! Чего делаешь, тренируешься?

– Нет, блин, котлеты жарю. Соскучился? – отвечала она отрывисто, чувствовалось, что пробежала уже не один километр.

– Да, переживаю, что без капитана такому кораблю небезопасно в открытом море.

– Шуточки… солдафонские. Я тебе не «Титаник», вижу, куда плыву. Говори, что хотел, а то у меня последний километр остался, надо ускориться.

– Ничего не хотел, просто посмотреть на тебя.

– Посмотрел… на свою… потную корову. Давай, до связи. Вечером буду свободна.

Она отключилась. На капитана накатила волна раздражения. Не таких отношений с женщиной он хотел. Ему хотелось от неё мягкости, зависимости, почитания. Вместо этого были только короткие минуты общения в перерыве между её планами по собственной раскрутке. Хотелось бросить её к чертям собачьим, если бы не тщеславие. Когда они были вместе, ему нравилось получать завистливые взгляды мужиков. Тело у Людки находилось в идеальном состоянии, за что он прощал ей любое глумление над собой.