– А я где буду одеваться?

– Как где? На кухне.

– Неудобно.

– Ну как же ты не понимаешь, я стесняюсь, выйди.

– Ха, а я совсем тебя не стесняюсь, – и он демонстративно снял халат с себя и, бросив его на пол, встал перед ней во всей своей красе.

Ария на мгновение потеряла дар речи и только хлопала ресницами от его бесцеремонности, а Константин взял брюки, спокойно одел их, затем носки и туфли, и невинно спросил:

– А где моя новая рубашка?

Тут Ария вздрогнула, всё ещё тупо рассматривая его грудь и ответила, словно в тумане:

– Она , в коридоре, на тумбочке.

Он подошёл к Арии и медленно провёл кончиками пальцев по верхней части её груди, у кромки полотенца, и произнёс:

– Умница, хорошая девочка.

Ария хотела взорваться, но быстро подавив в себе гнев, проговорила:

– Хватит пытаться меня соблазнять, иначе я выгоню тебя из своего дома!

Константин изучающе посмотрел на неё снизу верх и опять рассмеялся.

– Что в этом смешного? – снова спросила Ария, уже срываясь на крик.

– Ты ещё так и не поняла, что не сможешь от меня избавиться, пока я сам этого не захочу?

Она открыла рот и хотела ещё что-нибудь сказать, но он быстро дёрнул на себя за хвост её полотенца, и оно оказалось в его руке, а Ария осталась полностью обнажённой, стоя перед ним. Она сконфуженно стала прикрываться руками, а Константин, снова усмехнувшись, отвернулся и пошёл за новой рубашкой в коридор. Ария подбежала к двери спальни и сразу же закрыла её на ключ изнутри. После, пытаясь перевести дыхание, быстро кинулась одеваться, а Константин, надев новенькую рубашку, довольно погладил её руками сверху вниз и, подойдя обратно к двери, за которой спряталась Ария, сказал:

– Глупая, ты думаешь, что можешь от меня закрыться? Открывай, и пошли уже на эту твою фотоссесию, иначе я разозлюсь и сломаю эту хлипкую дверцу.

Девушка быстро открыла дверь и предстала перед ним в голубых облегающих джинсах и чёрной ажурной кофточке. Она мимолетно кинула взгляд на то, как великолепно на нём сидела эта новая чёрная рубашка из очень дорогой ткани, гладкой и блестящей.

Он улыбнулся и произнёс:

– Благодарю за рубашку, размер точно мой, и ткань мне очень понравилась.

– Ещё бы, она стоит целое состояние.

– Не переживай, я всё верну тебе, как только доберусь до своего дома.

– Ага, и как же ты потом мне всё вернёшь из восемнадцатого века?

– Как, как, ещё не знаю, может, снова сюда вернусь, а может, тебя заберу туда.

– Что? Ты точно совсем сумасшедший, да я в жизни не променяю всё, что сейчас имею, на твоё захудалое графство, и графиней я быть не собираюсь.

Константин в недоумении взглянул на неё и, рассмеявшись, ответил:

– Графиней? Это ты – сумасшедшая, я никогда не женюсь на такой истеричке, да ещё и скорее всего холодной как айсберг в океане.

Глаза Арии вспыхнули гневными огоньками, и она отпарировала:

– А я бы и не вышла замуж за непонятного графа, да ещё и вампира, и ещё из захудалого века. И почему это ты считаешь меня холодной?

– Потому что ты первая женщина, которая отказывается от плотской любви со мной! А я хочу найти такую безумную страсть, которая есть у моих родителей и наших друзей!

– Как же ты найдёшь её, если ты переимел кучу баб и ни с одной ничего подобного не испытывал, значит это ты сам какой-то бракованный!

– Не смей! – произнёс уже более грубо Константин, и его глаза порозовели.

– Что не смей? Если ты мне это сам рассказал, что у тебя даже не стояло никогда ни на одну из них, пока они сами не доводили тебя до этого! Значит, ты вообще ненормальный!

После этих слов глаза Константина покраснели, у него вылезли когти, и он, резко схватив Арию за предплечья, быстро пролетев с ней до стены, впечатал её спиной в неё. Девушка, осознав, что снова наломала дров своим острым языком, запричитала:

– Не надо, не надо, прости, прости меня, – и крепко зажмурившись, приготовилась к худшему, но вдруг почувствовала, как он впивается в её губы и крепко их целует. Она раскрыла от удивления глаза, но губы так и не разомкнула. Через минуту он отступил от неё и унёсся, словно ветер на балкон. Ария, смотря ему в след, машинально дотронулась до губ, на них осталось такое приятное ощущение лёгкого холодка, а по телу пробежала дрожь.

Она положила руку на своё сердце, пытаясь успокоить то бешеное сердцебиение, что у неё началось, и тихой поступью на цыпочках пробежала в ванную, где тут же открыла кран и подставила руки под холодную струю. В этот момент она подумала: «Я даже и не ожидала от себя такой реакции на него, значит я – нехолодная? О глупая, твоя первая ночь не может быть с вампиром, только не это, какой кошмар, ужас…»