Дверь приоткрылась, и на пороге снова появился Тимофей с подносом в руках. Обернувшись на тумбочку, Алена увидела, что поднос с тарелками, принесенными утром, уже бесследно исчез. Значит, парень приходил, пока она спала.

– Проснулась? – мягко спросил Тимофей.

Пройдя в комнату, он поставил поднос на тумбу и улыбнулся.

Почему-то ее бесило в нем все – и этот мягкий тон, и внимательный заботливый взгляд, и даже появившиеся в вазе на тумбочке благоухающие цветы.

Алена лишь молча отвернулась обратно к окну.

– Как спала? – с искренней заботой поинтересовался парень.

Она даже задохнулась от возмущения. Он, что, на полном серьезе, думает, что сможет втереться ей в доверие? Очень хотелось ответить что-нибудь типа «да как-то не очень, болели кости, которые вы, по-видимому, сломали мне», но вместо этого она снова благоразумно промолчала.

Не смотря на ее откровенный игнор, парень, похоже, уходить не собирался. Алена чувствовала на себе его тяжелый взгляд.

– Ты закрываешь меня в комнате, чтобы я не сбежала? – обернувшись к нему, неожиданно спросила она.

Парень опустил глаза.

– Ты ведь соврал, – озарило ее внезапной догадкой. – Если ты действительно собирался отвезти меня домой, то не закрывал бы на замок!

– Я же обещал, что мы поедем, как только… – вздохнув, начал было Тимофей, но Алена не дала ему договорить.

– Как только я поправлюсь, – закончила она его фразу и продолжила в достаточно резком тоне: – Я это уже слышала! Я хочу знать конкретный ответ когда? Сегодня? Завтра? Через месяц? Через год?

– Через несколько дней, – явно неохотно сказал парень.

– Почему? Почему не сегодня и не завтра, а именно через несколько дней? Ждешь, когда кто-то отдаст приказ? Или отпускать меня никто не собирается? – Алена начала заводиться. Ее собеседник пока вел себя относительно спокойно, и это позволяло ей свободно выражать свои эмоции.

– Ничего я не жду! Здесь все решаю я! – он немного повысил тон, видимо, тоже разозлившись ее недоверию к его словам. – Я сказал, что тебе больше нечего бояться, значит, так и есть!

– Тогда почему я сижу тут под замком? – глядя ему прямо в глаза, выпалила девушка. – Почему я не могу уйти отсюда прямо сейчас, если меня действительно отпустили?

Тимофей помолчал, нервно кусая губы.

– Потому, что все не совсем так… – было видно, слова даются ему с трудом.

– А как? – настороженно спросила Алена, готовая уже к любому его ответу. Что еще они хотят от нее? Чтобы нашла Илью и привела к ним за ручку?

– Ты же не хочешь напугать маму своими синяками? – наконец сообразил он. Его истинные намерения относительно нее лучше было никому не озвучивать – ни отцу, ни Алене, он даже еще самому себе в этом не признавался. – Пусть следы… от побоев сойдут, и я обещаю, что лично отвезу тебя домой.

– Да моя мама там с ума сходит от неизвестности, ты разве не понимаешь?! – вскричала девушка от наплыва чувств. – И я не собираюсь торчать в доме, где меня чуть не убили!

– Хорошо, – послушно согласился Тимофей. – Мы здесь не останемся. Я увезу тебя к себе на квартиру, мы будем жить там.

– Мы?! – выдохнула Алена недоуменно. – Что значит «мы»?

– Ален, – виновато произнес Тимофей, – пойми, пока все не решится с Ильей, ты должна быть под присмотром.

– Зачем? – теперь она вообще ничего не понимала.

– Только с этим условием я смог договориться с отцом и освободить тебя.

Господи, а ведь казалось, что хуже уже и быть не может. Алена почувствовала, как снова начинает кружиться голова. Уцепившись руками за подоконник за своей спиной, она в недоумении уставилась на парня.

Тимофей видел ее негодование, ее все нарастающую ненависть к себе, как соучастнику тех, кто ее мучил, и то, что вину в своем заточении она уже была готова переложить именно на него.

– Пойми, по-другому бы тебя не отпустили. Мне пришлось на это пойти, – оправдываясь, быстро проговорил он. – Когда Илью найдут, я сделаю все для того, чтобы ты смогла вернуться домой. А сейчас, когда сойдут синяки, ты сможешь приезжать к маме, общаться, звонить, я тебе обещаю, – вдохновленный ее растерянностью, Тимофей тут же подхватил нить разговора. – По крайней мере, она будет знать, что с тобой все в порядке. Согласись, это лучше, чем совсем ничего.

– И сколько нужно времени, чтобы твой отец убедился в том, что я никому ничего не скажу? – устало спросила девушка, совершенно сбитая с толку.

– Я не знаю, – извиняющимся тоном честно ответил парень.

Илья поднял голову и тяжело, старательно подавляя растущее внутри чувство беспомощности, огляделся. Сколько он уже здесь находится? Практически сутки. Несколько часов неизвестности… Если бы не настенные часы в стеклянном «аквариуме» дежурного, он, наверное, окончательно бы потерял счет времени. А так хоть мог развлекать себя тем, что следил за медленно передвигающимися стрелками часов.