— Сию секунду! Наше «что-нибудь» абсолютно случайно и устроит любого хаосиста! — Похвалилась иллюзия, отходя к барной стойке.

— Знаешь… Я тоже начинаю об этом жалеть… — Малрека грустно скосилась на свои копыта. Алгамир ободряюще обвил задние над раздвоенными копытами Малреки кончиком хвоста:

— Нам же не обязательно есть, если ты не голодна. Просто веди себя естественно.

— Я не про это… — Малрека слегка прижалась к плечу Алгамира. — Копыта. Это же… уродство…

— Инанне это ничуть не мешает, а Агнар никогда не возражал против них, — заметил Алгамир. — Если этот вопрос не покажется тебе невежливым — откуда они у тебя?

— Мой отец проводил эксперименты на собственной дочери, — кисло проговорила драконочка. — Вживлял первичный вакуум, или первоматерию. Потому, наверное, навы меня не тронули. А откуда взялись копыта у Инанны и Агнара?

— У Инанны — вроде бы, её подвергали пыткам ещё в правление Герусет… — пожал плечами Алгамир. — А Нажар с Агнаром… Про них долгая история. Сейчас для неё не время…

Малрека понимающе вздохнула и закончила за друга:

— И не место. Ты прав.

Голограмма, между тем, возвратилась, поставив телекинезом на стол тарелку с большим кренделем из закольцованной энергии и два узких цилиндрических бокала с ярко светящейся голубым светом жидкостью — тоже, видимо, формой воплощённой праны. Сразу забрав оплату, техномагический призрак растворился вместе с ней, оставив драконов чесать носы.

— Не выделяться, — напомнила Малрека, принимая бокал. Алгамир последовал её примеру.

— Ты помнишь, что бывает, когда ты напиваешься?

— Обычно — я нахожу любвеобильных самок, — улыбнулась низкорослик и кивнула на кракалевна. — Не могу видеть ту гнусную рожу. За Инанну.

Алгамир остановил бокал у самой пасти:

— Только не бросайся его убивать за Инанну!

— А… нет, это просто тост, — Малрека стукнула своим бокалом о бокал удивлённого Алгамира и выпила содержимое. Дракон долго обдумывал происходившие с дарканкой странности, но так и не осознав, при чём тут тосты — а это блюдо официант им не подал точно — затем всё же опробовал терпкий и режущий глотку напиток. Казалось, будто бы он вкусил раскалённую лаву — жидкость тяжело провалилась в желудок, но в следующий миг по всем жилам дракона устремился поток энергии.

Пляска цветов вокруг перестала резать глаза, став гармоничной и завораживающей. Правда, не больше, чем самочка напротив. Дракон сам не заметил, как начал придвигать к ней голову, вытягивая шею… пока не почувствовал, что хвост Малреки обвил пышной кисточкой чешуйчатую лодыжку.

— Кхм… это надо… закусывать… — Алгамир, едва переборов инстинкты, взял с тарелки одно из энергетических колец, и Малрека последовала его примеру. Скося глаза на других посетителей, она отправила сиявшее кольцо в рот. Было крайне странно именно «есть» энергию, а не «поглощать» её…

— Не понимаю… — проговорил Алгамир. — Это… Как будто…

— Тягучее и жевательное, — пришла на помощь Малрека. — Мясо лучше.

Самец слегка улыбнулся.

— Вернёмся домой — Агнар сделает тебе целый котелок. У него должен где-то валяться… — скосив глаза на веселившихся поблизости драконов, Алгамир внезапно ощутил резкую сухость в горле и поспешил запить кольцо остатками своего напитка. Внезапно рядом снова возникла иллюзия, наполнив бокалы до верху из бутыли с очень длинным горлышком.

— Ваш счёт вышел, — заявило создание, отступая от столика. — Дальнейшие услуги требуется оплатить отдельно.

— Пока всё! — Икнув, Алгамир произнёс неожиданно тонким голосом. Малрека, царапнув стол, засмеялась баритоном, а потом сама ойкнула.

Или ойкнул.

Ого…

— Вот это да… — низкорослый самец удивлённо осмотрел своё тело. — Это странно…

Алгамира — а это имя теперь подходило ей как нельзя лучше — засмеялась и закрыла морду лапами.

— Кажется, я теперь понимаю, что подземников сюда влечёт!

По счастью, Малрека — да, после сна эффект зелья выветрился — слишком ненавидела кракалевн, чтобы спать в одной комнате с ними. Инстинктивно почувствовав присутствие враждебной расы в комнате, снятой в подземном трактире на ночь, она встала и едва успела увернуться от хитиновых когтей.

Алгамир, очумело крутящий глазами, резко поднялся и отскочил к стене, увидев силуэт пришельца, так бесцеремонно ворвавшегося в «комнату отдыха».

— Кракалевн? Да вас что, мало били?! — воскликнул дракончик, расставив лапы в сторону и жалея о том, что под лапой у него нет сейчас ничего, чем можно было бы огреть наглую тварь. Это был не музыкант из бара, очевидно — не жёлтый с фиолетовыми крыльями, а красный с серыми — но всё равно теперь и чешуйчатый проникся омерзением своей подруги к этим уничтожителям страны и союзникам навов.

Уворачиваясь от жвал и когтей, чешуйчатый попробовал сам прокусить панцирь, но зубы только больно ударились о твёрдый, будто металл, хитин. Малрека отскочила к двери, собираясь то ли убежать, то ли позвать на помощь.

Кракалевн ловко перехватил дарканку хвостом и перебросил через себя, приложив драконочку об пол со страшной силой, в буквальном смысле выбив сознание из Малреки. Алгамир извернулся и полоснул когтями по груди твари, но кракалевн не стал особо мелочиться и двинул самца в морду лапой так, что теперь и дракон оказался на полу. Убийца двинулся вперёд, и если бы очнувшаяся Малрека не лягнула его, то всё закончилось бы плачевно — а так кракалевн попятился, раздражённо щёлкая. Алгамир понял небольшое преимущество копыт как тупого оружия. Удар обычный лапой не стал бы столь эффективен против жёсткого снаружи, но нежного внутри насекомого.