— Конечно, тут у нас не Флот Тьмы, чтобы тратить лишь подуставные кристаллы, — фыркнул Пит, отбегая ко двери на ют, чтобы открыть её для тащивших Нажара.

— Не флот… — сконфузилась синешёрстая. — А что тогда?

— Уже не Флот, — вымученно произнёс Нажар. Кое-как избавившись от опеки своих же матросов, он встал на нетвёрдые лапы и прошёл к кровати, присев на неё. — Я ушёл из него, Ламира. И именно поэтому на нас набросились дозорные.

Ламира молчала долго. За время приступа немоты, вызванного усилившимся шоком, она успела дойти до койки, сесть подле Нажара на ковёр и взять его лапу в свои. Передавая уже не энергию, а что-то не столь осязаемое, но не менее важное. Только глаза её смотрели на брата осуждающе. Лишь почти через час она произнесла наконец:

— Во всяком случае, в отпуск тебя отпустили.

— Скорее, выперли, — не разделял её энтузиазма дракон. — Флот уже не тот. Мы не можем сдержать атак деструкторов, и это при том, что корабли у них либо от кракалевн, либо захваченные посудины из наших же эскадр. Но Инанне плевать на безопасность своих же колоний в Вейндале, её беспокоит только вопрос, как удержать власть на суше, не позволить другим городам отделиться от патронажа Утгарда.

— Хорошо, что её беспокоит хотя бы это. Герусет делала и того меньше. Но… — вздохнула Ламира тяжело. — Да, этого не хватает. Нам придётся бросить нашу гордость и попросить помощи у Светлых. Это я и собираюсь сделать.

— У Светлых? — воскликнул дракон. — Уж лучше я вернусь в Нашар.

— Не говори глупостей, — возразила Ламира. — Тебе нужна настоящая помощь. Светлые не оставят в беде собратьев, даже если они и приняли Тьму. Кроме того, нам же надо где-то скрыться? Ты… — она запнулась. — Ты ведь угнал боевой корабль. Теперь за тобой на некоторое время объявят охоту.

Нажар засмеялся, но быстро остановился кашлем.

— Если бы Неята думала так же медленно, как ты, я бы от неё убежал целым! О нет, за мной охота идёт уже давно. До того момента, как я пристал в этот порт.

— Какое дрянное перо принесло тебя туда? — синяя осеклась, подумав, что, учитывая рану брата, фразеологизм звучал как оскорбление. Но всё равно продолжила костерить. Если охота уже велась — глупо соваться в логово врага!

— Но товары сбывать надо, как и нагружаться ими, — со вздохом возразил дракон. — Ладно. Скажи Румдану, что я приказываю следовать к землям Светлых. По крайней мере, там тоже можно многое продать и купить.

— В первую очередь — новое крыло тебе. Во что бы это мне не стало, — Ламира нехотя поднялась на четыре лапы.

— Ага, я ещё у Светлых помощи не просил… — Нажар аккуратно прилёг, морщась от боли. Рана заросла, но давала о себе знать. — Ладно, делайте, что хотите. Я полностью доверяю вам.

Румдан удивлённо посмотрел на него.

— О, неужели только потеря крыла могла выдавить из тебя эти слова? Обычно ты никому не доверял.

— Так вы и есть никто и пустое место, если не дадите… вздремнуть, — накрыл свою голову Нажар здоровым крылом.

— Как вы его терпите… — буркнула Ламира, выводя Румдана из каюты.

— Он способен быстро думать и хорошо разрабатывает планы, — пожал крыльями дракон. — Если капитан этого не умеет, море не пережить.

Берег Нашара постепенно удалялся за кормой, уменьшаясь всё быстрее. Судно, заглушив двигатели, на всех парусах уходило в море. Команда, отошедшая от пережитого нападения, разбрелась по своим делам — кто-то остался на палубе или взлетел к мачтам, но по большей части матросы отправились на отдых. Впрочем, некоторых Румдан задержал и послал в своеобразный воздушный дозор — облетать вокруг корабля и смотреть, нет ли на горизонте чужих судов. О летунах можно было уже не беспокоиться — так далеко от суши даже Неята побоялась бы залетать. Огромные водные пространства для драконов, которым был необходим привал и отдых на твёрдой земле, были непреодолимы без лодок, а нормальная лодка слишком тяжела для карманного измерения. И по комфорту не могла сравниться даже с самой маленькой и сырой каютой.

Драконица с тоской оглянулась назад — берег расплывался в облачке-дымке. Как она покидает свою родную страну? Изгнанница, чей отец погиб, дядя ополчился на собственную кровь, один брат в изгнании, а другой лежит с отрубленным крылом… И что ждёт их в стране Светлых?

— Светлейший Мирдал, если ты всё-таки слышишь меня — помоги нам вынести всё это… — негромко прошептала драконица.

Тот, к кому обращала свою веру Ламира, уже давно не был демиургом, и Светлые не почитали его так, как своих нынешних священных владык, за непринятие власти которых могли последовать кары. Но Мирдал и не требовал подчинения себе — даже на момент своего правления. Вероятно, потому он и упустил свой титул и свой народ. Но для многих именно он и оставался примером — даже за пределами Хардола, земли Светлых.

От всех переживаний Ламира уснула необычайно быстро — даже несмотря на то, что находилась в каюте с раненым братом, а быть может, его присутствие и успокоило драконицу. Так или иначе, она заснула и проспала до тех пор, пока сквозь сон не услышала цокот копыт.

— Тебя нельзя сейчас болеть, — назидательно сказала она, выйдя на палубу вместе с одеялом и накинув его на Нажара, стоявшего на задних и любовавшегося звёздами. Дракон вздрогнул то ли от её голоса, то ли от прикосновения к шраму, но всё же послушно закутался в одеяло.