– Тьфу ты, па! Я думала, там серьезная сумма какая–то… – с облегчением вздохнула я, – сейчас переведу тебе сто тысяч…

– Ну, это решит все наши проблемы, – с улыбкой сказал отец, – я думал у тебя нет денег.

– Ну такие то суммы у меня всегда есть… – задумчиво произнесла я, – главное, чтобы операция прошла успешно, – Настя знает уже? Думаю, не стоит ей говорить… Не стоит ей сейчас нервничать… Ей нельзя сейчас волноваться…

– Не понял… – снова улыбнулся отец… – ты… серьезно?

“Блять, Даша! Ну, кто тебя вечно за язык тянет!” – мысленно отругала я себя.

– Да, только я тебе ничего не говорила, ок? Просто, чтобы ты знал… они с Олегом ждут ребенка… Она собиралась сказать об этом, немного в другой обстановке… так что, тренируйся играть удивление… Маму мы на ноги поставим… А Настя пусть спокойна будет и не волнуется…

– Хорошо, спасибо, что сказала… А то расстроили бы ее… – ну ладно, Дашуль, побегу я. Пора! Как что–то новое узнается, сразу позвоню тебе.

– Конечно, беги… Буду ждать звонка.

Постепенно, мое настроение стало обретать все более мрачные и тревожные окраски. Предстоящий вечер с Амели был безнадежно испорчен. Нет, конечно, я не отменила встречу… Напротив, эта встреча отвлекла меня от нехороших мыслей.

Моя сладкая девочка позвонила в дверь, примерно в шесть часов вечера. На ходу застегивая домашний халат, я побежала открывать.

Чуть вдохнув в себя воздух, я убедилась, что передо мной стоит Амели.

– Привет, – улыбнулась я, пропуская девушку в прихожую.

– Здравствуй, моя хорошая, – с уже привычным мне, Английским акцентом, промурлыкала она, трепетно целуя мою щеку.

Мы прошли в кухню.

– Тетя Амели! – закричала моя маленькая бандитка.

– О, май гад, какая ты большая стала, – сдавленно засмеялась гостья, видимо, поднимая ребенка на руки, – идем, тетя Амели тебе… как это слово… А! Гостинец! Тетя Амели тебе гостинец принесла.

– Ну все, тетя Амели пришла, мир сладостей и конфеток начался, – усмехнулась я, открывая бутылку моего любимого вина, которое моя зая, как обычно, принесла с собой.

– Кира, ты кушать хочешь? – спросила я, разливая вино по фужерам, – ты до сих пор, не ела…

– Попозже, мам… – ответила девочка, кажется, по–прежнему, катаясь на руках нашей дорогой гостьи.

– Попозже? Ну, смотри. Покушать надо, обязательно.

– Хорошо, мам! – выкрикнула доча, спрыгивая с рук Амели.

Весело что–то напевая, она быстро ускакала в зал.

– Ты что–то грустная сегодня… – вдруг сказала моя любимка, присаживаясь за стол.

– Да… мама в больнице… операцию будут делать… – как–то обреченно произнесла я.

Весь вечер мы говорили о моей беде. Амели успокаивала меня, как могла. Как врач, она приводила различные аргументы, в пользу скорейшего выздоровления моей мамы… В какой–то момент, я расслабилась и стала чуточку веселее.

Когда на часах было около десяти вечера, я побрела в зал, укладывать ребенка.

– Так, Кира! Бегом зубы чистить и спать! – скомандовала я.

Доча тут же бросилась в ванную!

Пока я укладывала свою малышку, Амели разговаривала с мужем по телефону, рассказывала обо всем, что мы с нею обсуждали. Андрей тоже доктор, и внимательно выслушав супругу, передал мне свои веские аргументы, относительно того, что все будет заебись, не вешать нос и все такое.

Когда Кира тихо и мирно засопела, я вернулась в кухню. Амели все еще разговаривала по телефону.

– Привет, передавай, – улыбнулась я, присаживаясь за стол.

– Привет, тебе, от Даши, – негромко засмеялась девушка, – тебе тоже привет, – обратилась она ко мне.

Когда телефонный разговор был закончен, Амели пододвинула ко мне стул и крепко меня обняла.

– Ну, как ты? – нежно прошептала она.

– Да вроде норм, ты успокоила немного, – улыбнулась я, нежно касаясь ее руки.

Амели трепетно поцеловала меня в щеку.

– Все будет хорошо, окей?! Только не грустить и не падать духом, есс, окей? Давай выпьем! – она подала мне наполненный фужер.

Мы звонко чокнулись. Я сделала небольшой глоток вина, и поставив фужер на стол, притянула лицо подруги к себе. С первых же прикосновений наших губ, ее дыхание стало сбиваться.

“Ох и возбудимая же ты у меня, Амели…” – подумала я, медленно скользя по ее пухлым губкам.

Она тоже поставила фужер на стол, ее рука коснулась моей щеки. Наши губы, в каком–то нежнейшем порыве, сладостно ласкали друг друга. В течение пяти минут, наш поцелуй становился все жарче и жарче. Иногда, Амели отрывалась от моего лица, смотрела на меня… В эти моменты, я особенно чувствовала, как ее частое, горячее дыхание щекочет мое лицо.