– Все нормально, - отозвался Слава во всю мощь своих легких.

Мы пошли к берегу.

– Как ты углядел?
– спросил я.

– Почувствовал, - лаконично ответил Слава.
– Поднял голову, вижу поползло.

Мы выбрались на берег, я опустился на траву, задрал ноги и вылил из сапог воду. Девочки сбежали к нам.

– Что произошло, землетрясение?

– Восточно-европейская платформа не подвержена землетрясениям, отозвался я, глядя на них снизу вверх. Неожиданно я расхохотался, меня пробрало - нервное потрясение требовало разрядки.

Следом за мной истерично рассмеялись все остальные.

Мы возвратились в лагерь, залезли в Славину палатку и раскупорили новую бутылку водки. Такое дело требовало успокоения. Хватили по двести граммов и вроде бы расслабились.

– М-да, управились до вечера, - горестно констатировал я.
– Вот уж точно, не хвались, идучи на рать...

– А хвались, идучи срати, - буркнул Слава.
– Хорошо, что уцелели.

– Это точно, - кивнул я.

Добавили еще по сотке. Потянуло на подвиги.

– Не будем терять времени.
– Я бодро поднялся, пошатнувшись, но сумел удержаться на ногах.
– Как говорится, когда видишь деньги, не теряй времени...

Возвратясь к реке. Плащ я надевать не стал.

Во-первых, было и без него тепло, а во-вторых, и так промок до нитки.

Песчаная гора привела меня в уныние. Островерхая куча неправильной пирамидальной формы, казалось, стала больше прежней. От удара нижний завал расперло в стороны, теперь он напоминал толстый татарский малахай. Разгребать эту прорву грунта надо было тысячу лет.

Из груди невольно вырвался горький стон.

– Говорил я, с передка копать надо!
– Слава с досадой сплюнул под ноги.

– Чего уж теперь...
– сказал я.

Живы остались - ладно. Утешение это, конечно, слабое. Я чувствовал себя как описавшийся.

Полноту ощущений создавал дождь, хлеставший по башке и стекавший по прилизанным водой волосам, упавшим на лоб, словно челочка незабвенного фюрера. Мокрая одежда противно облепила тело, и казалось, что я стою обнаженный.

Мы спустились и стали внимательно исследовать кучу. Слава тут же нашел обе лопаты у самой воды, все в комьях налипшей глины. Хотя это порадовало запасных лопат мы не взяли, а без инструмента были как без рук. Очистив черенки, мы проследовали к новому месту раскопа, не задетому обвалом.

Мы работали без обеда до самой темноты. Потом вернулись в лагерь. Женщины ждали нас, удрученные печальными событиями. На мне сухого места не было, поэтому первым делом я залез в палатку, разделся, тщательно вытерся и натянул шерстяное трико, специально хранимое для такого случая. В нем я буду спать. Пришел Слава с ополовиненной бутылкой и женщины, которые принесли ужин. Я жутко продрог и радостно приветствовал новую порцию спиртного. На такой работе и спиться недолго.

Ели молча. Всем было и без слов все понятно.

Сюрпризы повалили с самого утра, один другого лучше. Проснувшись, я обнаружил, что голеностопы у меня похрустывают и болят. Десятичасовая холодная ванна накануне не пошла ногам на пользу. А ведь сегодня намечалось еще более продолжительное купание. Я с трудом натянул сапоги, потому что стопы как следует не сгибались, и выглянул из палатки. Видимых улучшений погоды не было. Небо оставалось по-прежнему затянутым тучами, из которых моросило. К середине дня, вероятно, польет что-нибудь посолиднев. Для Новгородской области такие явления не редкость, дождь может зарядить и на неделю, и на две, пережидать его не было смысла.

Накинув ОЗК, я совершил моцион и, вернувшись, обнаружил, что являюсь единственным бодрствующим участником экспедиции. На часах было восемь. Пора вставать.

Заглянув в Славину палатку, я обнаружил, что она пуста. Кент с подругой дрыхли в "Волге", и пришлось долго стучать кулаком по крыше, чтобы их добудиться. К тому времени, как я разжег примус, проснулась Марина.

– Привет, - сказал я, ставя на огонь сковородку.

– Доброе утро, дорогой.
– Она сладко потянулась.
– Ты у нас сегодня за повара?

– А ты за землекопа. Идет?

– Вот уж нет, - натянуто рассмеялась Марина.

– Ну вот и я вроде бы как за поваренка. Аппарат вам наладил, а ты уж готовь.

– С удовольствием!
– Марина извлекла из звякающей коробки миску с застывшим пюре и выложила его на сковороду.
– Много вам копать?

– Много, - ответил я.

Подошли Слава с Ксенией. Я с хрустом поднялся, морщась от боли в суставах.

– Ты чего?
– спросила Ксения.

– Ревматизм, - поморщился я.
– После вчерашнего купания прихватило.