Билет на Луну

Аннотация

Известный комик возвращается в родительский дом. Встречает юношу, принимая его за внебрачного сына, девушка которого задержана за протесты. Для ее освобождения он выступает с концертами перед разными силовиками, контролирующими Город, где в это время везде строятся ракеты, готовится тайная эвакуация на Луну. На фоне этого развивается сюжет по освобождению девушки, творческая карьера героя и взаимоотношения людей в условиях мягкого полицейского режима. Обложка авторская.

Содержит нецензурную брань.

Во двор, через высокую арку въехало желтое такси. Увидев машину, Кислый отчаянно замахал рукой и когда машина притормозила, открыл дверцу, втиснувшись внутрь и упав на задние сидение, назвал водителю адрес. «Все. Больше я сюда никогда не вернусь», – в изнеможении подумал он и, откинувшись на спинку, и закрывая глаза. Алкид Фемистоклович Кислый, известный в городе артист разговорного жанра, отъезжал сейчас от своей шикарной квартиры в элитном доме на Наполеоновском шоссе. Точнее сказать, бежал от своей третьей, молодой жены, и с которой он прожил здесь, последние два года. Очередной брак Кислого, подошел к логическому финалу. Впереди светил долгий бракоразводный процесс, но об этом сейчас не хотелось думать. А хотелось скорее уехать от всего этого подальше, и залечь на дно, в небольшой родительской квартирке, расположенной в центре, в старом квасковском районе, с большим столетним тополем посредине двора, рядом с детской площадкой, отделенным от мира стеной кленов с причудливо изогнутыми стволами. Уже совсем стемнело, когда они въехали в этот старый дворик. Кислый рассчитался и отпустил такси. В городе только установилась первая, по-настоящему теплая майская погода. Среди веток огромного тополя уходящего в небо, мелькнул тоненький лучик молодого месяца. Кислый вспомнил старую примету, если показать денежку такому месяцу, то это к возможному богатству. Он порылся в кармане пиджака, нащупал монетку и достав ее, протянув на открытой ладони вперед, задрав голову вверх, стал обходить тополь, стараясь лучше разглядеть месяц. «Здравствуйте», – неожиданно остановил его басистый голос. Кислый от неожиданности, застыл с вытянутой вперед рукой. Перед ним, на скамейке детской площадки, в слабом свете уличного фонаря, сидела парочка, молодой парень с желтой гитарой и девчушка в рваненьких джинсиках с сигареткой в руке. – Вам нужны деньги, – затянувшись серьезным тоном, спросила девчушка. – Зачем, – не понял Кислый. – Не знаю, – пожала плечами девушка. – Просто вы ходите с протянутой рукой как бомж в метро. Кислый посмотрел на руку и отдернув ее, сунул ладонь в карман пиджака. –Я не езжу в метро, – немного раздосадовано ответил он, и развернулся было уходить, как вдруг парень радостно произнес: – А я вас узнал. Вы Кислый. Известный комик. – Почему сразу комик, – раздраженно переспросил Кислый. Он очень не любил когда, его так называли. – Ну, вы же ведете с веселые передачи по телеку. Я вас всегда с удовольствием смотрю. Очень смешно. Иногда. – А при чем здесь комик, – подобрев, усмехнулся Кислый. – Извините, я просто не знаю, как правильно называть, – растерянным голосом произнес парень. – Артист. Просто артист, – вздохнув, ответил Кислый, – Ладно, пойду. Хорошо провести время, – и он, махнув рукой парочке, развернулся и собрался уходить. – Подождите, – парень привстал с лавочки, – А как вы здесь оказались? – Я здесь живу, – повернув вполоборота голову, ответил Кислый. – Как, – еще больше удивился парень. – Как все люди. У которых есть дом, своя квартира. Я не бомж, как решила ваша милая подружка. – Я тоже. В четвертом подъезде, – обрадовался парень, – Только я вас раньше здесь не видел. – Я из второго. Соседи значит. Тебя как зовут? – Толик. – Хорошее имя. Пойду я. Поздно уже. – А это Лизка, моя подруга, – махнул рукой в сторону девушки Толик. – Симпатичная. Как нибудь потом посидим здесь, пивка возьмем. Познакомимся поближе, – и Кислый помахав рукой, направился в сторону своего подъезда. – Ты поняла, какой человек у нас теперь здесь будет жить, – глядя вслед Кислому, с восхищением произнес Толик, – Это же сам Кислый из Комик-шоу. –Что-то мне их юмор не доходит, – безразличным тоном произнесла Лизка. –Но у него есть классные номера. – Отстой для гламурной тусовки, – вставая, зевнула Лизка, выстреливая окурком в кусты, – Мне домой пора. Проводишь? – Конечно, – спрыгивая на землю, ответил Толик и они, обнявшись, через арку вышли со двора. *** Кислый с грохотом поднялся на старом полуоткрытом лифте на четвертый этаж, где находились его и еще одна соседняя квартира, в которой по детским воспоминаниям проживала почтенная дама с белой болонкой, и которая по расчетам Кислого давно уже должна была покинуть этот мир. Он вытащил из портфеля связку ключей и долго подбирая, нашел, наконец нужный и с трудом провернув его в замке, открыл дверь. Черное пространство внутри квартиры обдало его, чуть ли не подземным холодом. Он пошарил рукой по стене, и найдя рычажок выключателя, опустил его вниз. Тусклая лампочка, без абажура, висевшая под потолком осветила небольшой коридор, обклеенный желтыми, сильно потертыми обоями. Эти обои Кислый запомнил еще с детства. Их так и не переклеили, а прошло уже, наверное, более тридцати лет. Кислый положив портфель на столик у зеркала, прошел через высокую дверь в темную гостиннную. Здесь было немного потеплее, но тоже прохладно и совсем темно. Не найдя выключателя, он на ощупь пробрался к окну и с трудом отодвинул высокую, тяжелую штору. В комнате сразу возник полумрак от света неярких, уличных фонарей. Этого было достаточно, чтобы обозначились предметы, стоящие внутри. Здесь был большой круглый стол посередине, старинный стеклянный буфет с посудой у противоположной стены и кожаный диван с высокой, вертикальной спинкой. Кислый не включая свет, снял пиджак, повесив его на стул, подойдя к дивану, присел, откинувшись к спинке. «Сколько же я здесь не был», – вслух подумал он. И напрягшись, стал вспоминать. Лет десять назад умерла мама. Отец еще раньше. Они с сестрой тогда быстро поделили имущество. Она забрала себе дачу на Копейковском шоссе, а Кислый согласился на эту квартиру. Впрочем, к тому времени он уже жил со второй женой в ее элитной квартире у Папских прудов, а эту через агентство стал сдавать внаем. Однако вскоре ему это надоело. Денег больших это не приносило, а вот возникали постоянные проблемы из-за жильцов. Сначала одни устроили здесь наркопритон, потом вторые затопили соседей снизу, а тритии вообще не платили. И тогда Кислый перестал сдавать, но продавать не стал, договорившись с домоуправом, что тот будет присматривать за ней и раз в полгода приезжать к Сидору за квартплатой и небольшим вознаграждением. «Значит почти десять лет я здесь не был», – подытожил он, как вдруг неожиданно раздался громкий звонок. Сидор ошарашенно вскочило с дивана, не понимая, откуда раздается звонок, и бросился на свет в коридор. Но звонок снова раздался уже из-за спины и Сидор сообразил, что это звонил телефон и вернувшись в гостиннную, по звуку нашел телефон, стоящий на высокие этажерки рядом с дверью. Он поднял тяжелую, холодную трубку и приложив к уху, испуганно произнес, – Але? – Алкид Фемистоклович, – раздался уверенный мужской голос. – Да, – пересохшим горлом прошептал Кислый. – Полковник Моржов, беспокоит. Помните такого? – Моржов, – неуверенно переспросил Кислый, судорожно вспоминая. – Начальник городской полиции Центрального округа, – подсказал голос и тихо засмеялся. – Да, да, да. Припоминаю, – без энтузиазма произнес Кислый. – А как вы меня нашли? – Работа у нас такая, – снова расхохотался полковник. –Алкид Фемистоклович, у нас завтра праздник, – отсмеявшись, уже серьезным голосом продолжил полковник. –Поздравляю, – автоматически ответил Кислый. – Как всегда ждем вас на торжественном концерте. – Завтра, – напрягся Кислый. – Да. В семь вечера. Во Дворце Полиции. – Я боюсь, что завтра я не смогу, – неопределенно протянул Кислый, – У меня на завтра… – Постарайтесь. Я вас очень прошу, – перебил полковник, – Здесь завтра все будут, – и он, переходя на шепот, добавил, – Весь генералитет с женами. А машину я пришлю за вами в шесть, – бодро продолжил полковник, – Гонорар получите сразу после концерта. – Я постараюсь, но не гарантирую, – сомневающимся тоном ответил Кислый. – Постарайтесь пожалуйста. Очень рассчитываю на понимание, – с надеждой произнес полковник. – Не смею больше отвлекать. Вам обустроится еще надо в старой квартире. Вы же одиннадцать лет там не были? – Мне кажется, десять, – засомневался Кислый. – Одиннадцать. Мы точно знаем, – снова хохотнул полковник и отключился. Кислый еще посидел, прислушиваясь к гудкам в трубке и только потом положил ее на аппарат. –Все они знают, – невесело произнес он и вдруг почувствовал, что сильно проголодался. Он практически с утра ничего, да еще на нервах весь день. Встав и подойдя к окну, он выглянул на улицу. Внизу, на противоположной стороне светился витриной торговый киоск. – Подойдет, – обрадовался Кислый и прихватил со стула пиджак, вышел из квартиры и не дожидаясь лифта и перепрыгивая как в детстве через ступеньку, побежал вниз по лестнице, Спустившись он вышел через арку на улицу и подошел к киоску. Вся витрина была заставлена пивными бутылками и пачками сигарет. – Скажите, а у вас поесть что-нибудь можно купить, – нагнувшись к окошку, спросил Кислый в грудь сидевшей внутри продавщицы. –Чипсы, – всколыхнулась в ответ грудь. – А еще что-нибудь, – с надеждой произнес Кислый. – Чупа Чупс на палочке. – Обойдёмся без десерта, – махнул рукой Кислый, – Давайте три пива, и две пачки чипсов. – С чем чипсы, – уточнила продавщица. – Так у вас еще и выбор есть оказывается, – раздраженно выдохнул Кислый, и уже успокоившись добавил, – Без разницы. На ваше усмотрение, мадам. Рассчитавшись и взяв пакет, Кислый вернулся во двор и остановился в нерешительности у подъезда. На улице было тепло и уже чувствовался горьковатый запах раскрывшихся тополиных листьев. Возвращаться в квартиру с застоявшимся воздухом не было никакого желания и он, вспомнив про детскую площадку, развернулся и пошел в глубину двора. Скамейка была пуста и Кислый, опасаясь испачкать брюки, залез на нее с ногами, усевшись на спинку. Так он всегда сидел здесь в детстве с пацанами. Вытащив обе бутылки, он горлышком одной легко открыл другую с и наслаждением сделал первый глоток. «Это снова вы?», – неожиданно раздался голос и из темноты на площадку вышел прошлый парень, который раньше сидел здесь с девушкой. – Ну, я – грубо ответил Кислый, – Что ты ко мне привязался? – Извините. Я не специально. Я уйду, не буду мешать, – ответил тот и развернулся было уходить. – Подожди, – остановил его Кислый. Ему вдруг стало неловко за свой тон, – Пиво будешь. – И он со стеклянным звоном потряс пакетом. – Не откажусь, – обрадовался парень в один прыжок оказался на лавке. Кислый открыл вторую бутылку и задержав в воздухе, спросил: «Тебе сколько лет?» – Семнадцать, – ответил Толик. – А семнадцать разве можно пить пиво? – Так ведь с четырнадцати пью и ничего, – усмехнулся Толик. – Тогда на, – Кислый протянул ему бутылку и достал пачку чипсов. – Если тебе шестнадцать, – аппетитно хрустя чипсами, что-то прикидывая, произнес Кислый. –Я вполне мог знать твоих родителей. Кто они? Я уехал отсюда за год до твоего рождения. – Отца не знаю, – доставая пачку сигарет и закуривая ответил Толик, – А мать звали Анна Селиванова. – Аня, – поперхнулся Кислый. – Да. Вы ее знали? – Знал, – переспросил Кислый. Он знал Анну со школы, она правда училась на два года младше. Но тогда он ее не замечал. А вот уже учась в институте, когда он стал выступать в КВН, с чего и началась его будущая артистическая карьера, Анна влюбилась в него и по вечерам, стояла у подъезда, дожидаясь его возвращения, которое заканчивалась быстрой интимной близостью, там же в подъезде, на подоконнике. А через некоторое время Кислый женился на дочке тогдашнего директора телекомпании и переехал к ней на квартиру, напрочь забыв про Анну. – Так вы знали мою мать, – переспросил Толик. – Кажется да, – растеряно ответил Кислый, и запрокинув голову махом выпил остатки пива, – Но точно не уверен. А кто отец? – Я же говорю не знаю. Нагуляла меня с кем то, – равнодушно ответил Толик. – Она сейчас здесь живет, – Кислый открыл следующую бутылку. – Нет. В Австралии. – В Австралии, – с облегчением перепросил Кислый. – Да, вышла замуж за местного аборигена и уехала. – А ты почему здесь? – Мне здесь больше нравится, -ответил Толик, ставя бутылку, – А можно чипсы? – Да, конечно, – Кислый протянул ему вторую пачку чипсов, продолжая отсчитывать в уме годы его романы с Анной и внимательно разглядывая лицо Толика. «А ведь похож», – подумал он, но в это время из кустов раздался злобный собачий лай и перед ними возникла фигура дородной дамы с маленькой, белой болонкой на поводке. – Это, что здесь за притон, – прошипела дама, а собачка снова истерично залаяла. «Как же она похожа на мою соседку по лестничной клетке из прошлого», – с удивлением подумал Сидор и примирительным голосом произнес: – Да мы вроде никому не мешаем. Мы же тихо сидим. – Тихо, – заорала в ответ тетка, – А с ногами и с пивом на детской площадке. Кто разрешил? – Так, женщина, мы сейчас уйдем. И вы идите, а то поздно уже, – примирительно произнес Кислый. – Я уйду, я сейчас так уйду, – замахала в ответ дама и потянув за собой собаку скрылась в темноте. – Дура. Бесполезно с ней говорить, – махнул рукой Толик, – А у вас пиво больше нет? – Нет, – пошарив рукой в пакете, Кислый, – Только чипсы. Сходи, возьми еще. Посидим, что-то домой не хочется. – И он, достав деньги и протянул их Толику и тот убежал в темноту. «Может действительно сын? И что теперь делать», – озадачено потер лоб Кислый. – «А с другой стороны, ну, не встретились бы, так и бы и жил, не зная ничего», – рассудил он и эта мысль его вернула в равновесие. Скоро вернулся Толик с пивом. Они открыли бутылки тем же способом и чокнулись – Я очень рад, нашей встречи, – искренне произнес Толик. –Почему, – насторожился Кислый. –Вы знаете, я вырос на ваших миниатюрах. – Что ты такое несешь, – чуть не поперхнулся Кислый, – Все нормальные дети вырастают на Жуль Верне, Дюма, в крайнем случае на Пушкине. – На Пушкине конечно тоже, – согласился Толик, – Просто у нас в доме были все диски с вашими выступлениями. Мама почему-то их собирала. – Я не одобряю вкус твоей мамы. Там же сплошная похабщина, как это можно было давать слушать детям, – искренне возмутился Кислый, – Через слово, жопа. – Ну, почему. Ранние ваши вещи, когда вы высмеивали порядке в стране, очень даже ничего. А некоторые и сейчас очень актуально бы звучали. – Глупость это все, – поморщился Кислый. – Ничего не глупость, – обиженно ответил Толик, – Кстати, это не мое личное мнение. – А чье еще, мамино, – насмешливо спросил Кислый. – При чем здесь мамино. Моим товарищам по борьбе многим нравится ваш юмор. – По какой еще борьбе, – опешил Кислый. – С полицейским режимом, захватившим власть в стране. Кстати в воскресенье митинг будет против строительства на месте Собачьего сквера. Можем вместе сходить. Правда он несогласованный. Поэтому винтилово будет. – Что будет, – с недоумением переспросил Кислый. – Полиция будет задерживать, кто придет. Но вы можете на другой стороне дороги постоять. Там обычно не забирают. – И зачем мне это надо, – сделал брезгливое выражение лица Кислый. – Вам разве не безразлично, что происходит у нас в городе? – Не безразлично. Но при чем здесь эти хулиганские сборища, – с негодованием воскликнул Кислый. – Ну, вы же сами в своих миниатюрах, высмеивали власть и призывали быть не равнодушными. – Это было давно и не правда, – спрыгивая на землю, усмехнулся Кислый, – Все, прощай. На сегодня концерт закончен. – И он было собрался уходить, как вдруг сзади раздался грозный окрик: «Стоять!», и из темноты вышли двое полицейских в сопровождении дамы с болонкой. – Вот, они голубчики. Каждую ночь здесь собираются, напьются и песни орут. А этот, – дама указала рукой на Кислого, – У них, главный. – Документики предъявите товарищ, – сделал шаг в направлении Сидора милиционер и крепко схватил его рукав. – У меня нет с собой, – растерянно произнес Кислый. – Я тут живу. – Вам придется проехать с нами, – милиционер с силой притянул к себе Кислого, – Вы арестованы. – За что? – За нарушение общественного порядка и распитие алкогольных напитков в не положенном месте, – и милиционер, отработанным приемом заломил руку Кислому и толкнув его в спину скомандовал, – Следуйте вперед. А в это время второй уже тащил вырывающегося Толика и их вывели к дому, где возле подъезда стоял желтый полицейский Уазик. *** –Значит, документы предъявить не можете, – сонно смотря на Кислого, спросил его дежурный майор, оформлявший протокол, когда их привезли в отделение полиции. – Как же я могу, если они остались дома, – возмутился Кислый. – Кто может подтвердить вашу личность, – невозмутимо продолжал допрос дежурный. – Кто, кто, – задумался Кислый, – Наверное жена. Но она живет по другому адресу. Дайте телефон, я позвоню, она подтвердит. – Кислый протянул руку к столу, на котором лежали изъятые у него при осмотре вещи. – Я сам позвоню, – ударил его по руке дежурный, – Номер телефона назови. Кислый не задумываясь, быстро, назвал Светкин домашний телефон. – Помедленнее, – приказал дежурный, набирая на диске номер. – Але, – через некоторое время произнес дежурный в трубку, – Дежурный шестнадцатого отделения полиции Козлов. У нас находится без документов гражданин называющий себя Кислым, э-э-э… – Алкид Фемистоклович, – радостно вытянулся к столу Кислый. – Утверждает, что он ваш муж. Вы можете подтвердить личность задержанного, – отмахнулся от Кислого полицейский и сморщился, прислушиваюсь к ответу. – Понял. Не знаете такого. Спасибо, – и положил трубку и внимательно посмотрев на Кислого, покачал головой, – Не знает она тебя. – Врет, – возмутился Кислый. – Подождите. Ну вы то меня должны знать. Я известный артист. Юморист, если хотите. Меня по телевизору каждую неделю показывают в Комик-шоу. Не узнаете, – и он стал крутить головой, чтобы полицейский его лучше рассмотрел. – Известные артисты в ресторанах дорогой коньяк пьют, а не дешевое пиво в песочнице, – не глядя на него, резюмировал дежурный и дал знак стоящим полицейским, чтобы они его увели. – Вы не имеете право. Я буду жаловаться, – гневно крикнул Кислый, но согнулся от болезненного удара по печени. Полицейские подхватив его под руки, протащили по длинному коридору и с грохотом открыв железную дверь, втолкнули в слабоосвещенную камеру с сидящим там на деревянных нарах Толиком. – Ты тоже здесь, – потирая ушибленный бок, простонал Кислый. – Ну, а где мне быть. У них бизнес класса нет, – ответил Толик, отодвигаясь, освобождая место Кислому, – Что били уже? – Это беспредел, – гневно блеснул глазами Кислый. – Я же вам говорил, в стране полицейский режим, а вы не верили. – Кстати, насчет полиции. Я ведь могу сообщить полковнику Моржову. Он у них самый главный в районе, – и он, бодро вскочив и подбежав к двери стал с силой колотить, – Откройте, я хочу позвонить полковнику Моржову. –Остановитесь, – подскочив, Толик с силой оттащил его от двери, – Они сейчас зайдут и изобьют нас дубинками. – Но как мне сообщить полковнику, что я здесь, – тяжело дыша, произнес Кислый. – У вас деньги с собой есть? –Деньги, – Кислый стал шарить по карманам, – Нет. Они забрали кошелек, телефон все. – Без денег они не дадут позвонить, – с сожалением произнес Толик. – Кто, – не понял Кислый. – Менты. Кто еще. – У меня вот часы есть. Швейцарские. Дорогие, – задрав рукав пиджака показал запястье Кислый. – Не жалко, – разглядывая часы, спросил Толик. –Нет. У меня еще много таких. –Тогда будем ждать, – Толик отошел и сел на нары. – Чего ждать? – Когда менты следующего задержанного приведут. Садитесь давайте. Здесь нельзя стоять у двери, – и Толик похлопал рукой по нарам. – И что будет, когда они привезут следующего, – присаживаясь поинтересовался Кислый. – Попытаюсь обменять ваши часы на звонок маме. – Какой маме? Анне Селивановой? – При чем здесь Анна Селиванова? Она в Австралии, – засмеялся Толик, – Полковнику вашему, как его? –Моржову? –Моржову, Дудкину. Какая разница. Вы номер телефона его помните? – Помню. У меня профессиональная память, – успокаиваясь, ответил Кислый и с иронией добавил, – А ты я смотрю, в теме. Похоже часто тебя менты винтят, как ты сказал.

Конец ознакомительного фрагмента.