– Стоп! – она подняла руку. Затем произнесла на майяском языке. – Солнце?

– Солнце, – утвердительно кивнул головой вождь.

– Так, – девушка пыталась вспомнить еще что-нибудь знакомое. – Ах Тах? Куг? Хиш балам?

– Ты явно знаешь больше, чем я думал, – наполовину словами, наполовину жестами ответил вождь. Оливия лишь устало улыбнулась.

Увлечение Риана не прошло незамеченным для Оливии. Когда они проводили время вместе, девушка часто просила его рассказать что-нибудь о жизни племен майя, чью историю Риан рьяно изучал. В том числе он обучил ее и начальной грамоте древних, небольшому запасу слов и системе счета. Увлечение, которым она занималась исключительно ради поддержки любимого человека, неожиданно пригодилось в этом странном мире. Ведь язык островного племени имел очень много общего с майяским.

Спустя несколько занятий с вождем, девушка уже могла сносно общаться с местными жителями о простейших вещах и сообщать о своих потребностях. В свободное от общения время Оливия прогуливалась по селению, стараясь заглянуть в каждый уголок – конечно, в рамках разумного. Это племя не имело общих черт с населением Мексики и Юкатана в частности – напротив, это были люди достаточно европейской внешности, но с кожей красноватого цвета, незнакомые Оливии ранее. Образ жизни тоже был иным, хоть и полностью первобытным, но все же лишенным внешнего вмешательства. Девушка видела нечто подобное по телевизору, когда показывали репортажи исследовательских экспедиций из какой-нибудь забытой Богом тропической Африки или Новой Гвинеи. Это всегда было забавно – терпеливые, увешанные техникой, улыбчивые исследователи и осторожные, с интересом рассматривающие пришельцев аборигены. Сейчас же все было наоборот: туземцы чувствовали себя естественно и свободно, чего нельзя было сказать о девушке.

По первым наблюдениям, в поселении жило около полусотни человек. Во главе их стояли вождь и шаман в одном лице, за военное дело отвечал воевода – рослый и очень крепкий воин с увесистым топором-дубиной в руках, украшенным многочисленными узорами и с лезвием из острых кусочков неизвестного камня. На его крупной лысой голове краской так же были нанесены простые узоры, а глаза, в противовес всей грозности этого человека, излучали необычайное спокойствие.

В поселении были и другие интересные лица. Например, Мастер-оружейник – грузный, широколицый мужчина лет сорока с узкой, слегка растрепанной бородкой на выбритом лице. Оливия обратила внимание, что мужчины в селении часто имели гладко выбритую кожу лица. На ее вопросы относительно этого вождь показал девушке их аналог бритвы – тонко сколотые пластинки из все того же неизвестного камня. Вместо крема для бритья туземцы готовили мазь на основе лекарственных трав, быстро заживляющей порезы.

День пролетел незаметно. Ночевать Оливия осталась во все том же каменном доме; мысли о безопасности селения сменились убеждением – жители помогут, если она сможет заполучить их доверие. Наконец, устав за насыщенный впечатлениями день, девушка быстро уснула здоровым крепким сном.

***

С приходом утра протяжный звук сигнального рога и удары барабана заставили девушку вскочить со своей кровати. Выбежав наружу, она обнаружила воинов племени, толпящихся возле костра. Воевода, будучи и главным охотником, собирал небольшой отряд в лес на охоту. Вооружение их было разнообразным – от копий до топоров и метательных дубин. Оливия заинтересованно подошла ближе – вождь произнес слова напутствия на что отряд ответил боевым кличем. Когда отряд покинул Поселок и скрылся из виду, девушка поинтересовалась о возможности своего участия в охоте.

– Но ведь ты – женщина, – ответил вождь. – Охота – дело мужчин.

– В моем мире и женщины, и мужчины имеют равные права.

– Возможно, ваши традиции больше связаны с нашими предками, как знать… Что ж, я поручу воеводе обучить тебя охоте с копьем.

– А где же я возьму копье? – объясняла больше знаками, чем словами Оливия. Вождь молча повернулся и направился к мастеру, жестом указав ей идти следом.

Мастера звали Чуэн, и он оказался на своем привычном месте, целиком поглощенный работой. Вождь сказал ему подобрать оружие, достойное чужеземки. Тот окинул взглядом Оливию и вынес тонкое копье с вытянутым наконечником. Оружие было сделано добротно, надежность не вызывала сомнений.

– Это мне? – спросила она, заинтересованно осматривая копье в своих руках. – Почему не нож?

– Ножи носят жрецы, – ответил вождь. – Копье – оружие охотника. Ударь, – он указал на фигуру, собранную из вязанок толстых веток. Девушка размахнулась и неловко воткнула копье в чучело. Удар оказался слишком слабым – острый наконечник вошел между прутьев лишь наполовину.

– Плохо, – ответил Чуэн. – Бить нужно всем телом, как будто оно с оружием одно целое. Повтори.

Оливия вздохнула и вновь взялась за копье. Размахнувшись, она навалилась на него всем весом, сконцентрировав усилия в одной точке. Наконечник на этот раз пронзил фигуру насквозь, прутья с треском разлетелись в стороны.

– Уже лучше, – ответил вождь. – Воевода обучит тебя самому важному.

Оливия проследовала вслед за ним через все поселение. Вид девушки с оружием привлекал взгляды жителей, ведь у них женщины занимались по традиции совершенно иными занятиями. Для нее был подготовлен небольшой обед, за которым были поданы в основном отварные овощи и травы, за малым исключением незнакомые в ее мире. Яства дополняли несколько небольших птичьих яиц зеленоватого цвета в крапинку. Они были запечены в золе и имели весьма приятный вкус.

Во время еды Оливия заметила женщину, чей наряд был богато украшен перьями, на шее висело ожерелье из зубов животных. Она подошла к вождю и тихо произнесла неразборчивую фразу, после чего они вместе спешно удалились прочь. Девушка решила узнать побольше о таинственной женщине при удобной возможности.

В это время в Поселок вернулся отряд охотников. Неспешно зайдя за ограду, они выстроились перед костром во главе с воеводой у каменного обелиска в центре поселения. Их вид не выражал особой радости. Жители заинтересованно подходили к костру и обступали его полукругом. Подошел вождь, после чего воевода выступил ему навстречу.