Александр Гейман
П О Г О Д А. У Т Р О
МАМЕ и ТАНЕ
* * *
У подъезда пятиэтажки,
Где с пригоршней розовых саж
Ходит ветер играть в пятнашки
И бежит на шестой этаж,
Происходят странные вещи:
В белых дымках глаза и тень
Ночь укрыла, что в этот вечер
На свиданьи она и день,
У стекла - золотые ахи,
У деревьев - хороший смех,
Утра нет, а цветами пахнет,
Голубыми, счастливей всех.
На прозрачных ресницах, в высях,
Там, где ветра этаж шестой,
Не дошел и остался, высох,
Звездный капающий слепой.
Дом ещё улететь качнулся,
Люди видят небо и птиц,
У людей красивые чувства
И прекрасная правда лиц.
11.05.1981
* * *
Надену шлепанцы, с полпачкой папирос
Часок возьму и пошатаюсь вдоль по улице.
Уйму-ка сердце, городом порос,
Пусть вечер сам проталкивает пульсы.
Там, как под росами, под птичьим языком,
То - ощутима, то - неощутима,
Весенне важничает, - нет, не звукоем,
А певчая какая паутина.
Там - посмотри - с размерностью рассад,
Глазей и тронь хоть голыми руками,
Стрекозы в ветках ивовых растят
Пока вполголоса зеленое дыханье.
И дрожь листов, а дом близ разжевал
Теней серебряным, подробным переплеском,
Что вот, мол, на зиму где брали кружева
Светить луне, стекая с занавесок.
То россыпи таких пахучих стрел,
Что будто даже не черемух и сирени,
А, видно, август, август прилетел
Из августейших воздухов с вареньем.
То мошки - в пляс, то в небо - тополя,
То с верою прожорливой, святою
В траву зеленую пускается земля,
Захватывает дух над высотою.
А в небе пар невиданных чудовищ,
Луны и звезд неслыханная кладь,
На их горбах. Вечерний Мед Медович
Повсюду в воздухе и отпустил молчать...
23.05.81
* * *
Ее чуть приоткрытый рот,
Певучий полуооборот,
Смотри, - на белый свет одна,
Шагнула и цветет.
Ее смятенье и глаза,
Зрачков и воздуха гроза
И пред грозой голубизна,
И линий переход.
Как в шепотах звездосложенья
Туман окутывает сад,
Над нею - дымка и круженье
Ухаживает аромат.
Еще пугаются шаги,
К груди прижаты кулачки,
И только тень и уголки
В касаньи сквозняков.
Но чуть в разлете - локотки,
И придыхают лепестки,
И засквозили лепетки,
И море лепетков.
Обмолвней звездного на влаге,
Кромешнее порывов вьюг,
У кромки мира в полушаге
И откровенье, и испуг.
Еще, стесняясь, медлит кисть,
Еще быть день остерегись,
Ударить молния не смей
И гром её минуй.
В ней мир дыханье затаил,
Над ней тревоги утолил,
И в мире цвесть поверил ей
На шаг и поцелуй.
30.04.82
* * *
Белый январь и желтый март,
Как сохнущий фыркающий кот,
Из кожи в кожу впадает год,
Сто настроений берет на зуб.
Алый скворечного звона май,
Пахнет водой,
как и июнь,
Лужа, где лопнули пузыри,
И вот уже плещутся небеса.
На травной слюне - это июль,
Скрип кузнецов и глаза стрекозы.
Красный коричневый хриплый октябрь,
Простудился, глотая дождь,
Звезды в клякс фиолет декабрь,
Черный апрель, где жирный крик
Почвы, солнечных веток: дай!
И пар и копоть с органных горл,
Тучами схваченный аккорд,
Дымчатый мажущийся ноябрь.
Из неба в небо влетает год,
В погодах ночует и днюет год,
Как кожи носит, - и вот, когда,
Как журавли в просторе, - звук,
Влаг губами окликнут цвет,
Ставь паруса, - и снасть, и высь
Настороже - шагни и мчись,
Самая гулкая синь сентябрь.
5.02.81
* * *
На лучах иного солнца, далеко,
Голубой мерцающий цветок.
Ему утром чашу лепестков