Но на этот раз у нее будут собственные дети, сказала себе Кэтти-бри, и гигантская ворона тряхнула головой. В той, первой жизни у нее было столько важных и неотложных дел – одно приключение следовало за другим. Кэтти-бри ни капли не сожалела о том, как провела свою жизнь, не сетовала на отсутствие потомства, но теперь ей казалось правильным родить детей. Она твердо решила, что поделится с Дзиртом теплом родительской любви, полученной от двоих десаи.

Но потом ее охватило леденящее чувство: она испугалась, что ничего этого не будет, что Дзирт на сей раз не вернется к ней. Может быть, она тянула слишком долго?

Постаравшись отбросить сомнения, она сосредоточилась на настоящем и начала снижаться. Когда до земли осталось совсем недалеко, Нирай поднял голову и увидел ее. Он вытаращил глаза и попятился в ужасе – на стадо овец летела ворона размером с него самого!

– Назад, назад! – пролепетал он, снова попятился и попытался загородить собой животных.

Кэтти-бри направилась к дальнему краю поля, села на землю и превратилась в женщину. Нирай по-прежнему с опаской смотрел на нее; она приближалась, радостно улыбаясь, протянула к нему руки.

Несколько мгновений он растерянно смотрел на женщину, но затем у него вырвалось:

– Зибрийя!

«Зибрийя», цветок пустыни, – такое прозвище Нирай дал своей любимой дочери двадцать лет назад.

Кэтти-бри раскинула руки еще шире и тряхнула плечами, и рукава ее волшебной одежды соскользнули, открыв шрамы от Магической чумы. Отец подбежал к Кэтти-бри и с такой силой стиснул ее в объятиях, что даже немного оторвал от земли, и женщина по инерции сделала несколько шагов назад.

– Зибрийя, дитя мое! – голосом, хриплым от волнения, воскликнул он, и по его пухлым загорелым щекам потекли слезы. – Зибрийя!

– Отец, – отозвалась она и с такой же силой сжала его в объятиях. Она всем сердцем любила этого человека, своего отца. – О, мне столько нужно тебе рассказать, – прошептала Кэтти-бри ему на ухо. Она поняла, что он хочет что-то ответить, но не осмеливается заговорить, опасаясь разрыдаться от счастья. Она крепче прижала его к себе. – Скажи, что с матерью все в порядке, – едва слышно выговорила Кэтти-бри, и Нирай закивал.

Наконец загорелый пастух глубоко вдохнул, кое-как успокоился и заставил себя отпустить Кэтти-бри.

– Моя Рукия, – негромко произнес он имя, которое она получила после второго рождения. – Мы никогда не переставали надеяться на то, что увидим тебя снова, и все же… ты даже представить не можешь, как я рад, у меня сейчас сердце выпрыгнет из груди!

– Можешь не говорить мне об этом, – отозвалась Кэтти-бри. – Я знаю.

Нирай снова привлек ее к себе и надолго сжал в объятиях.

– Моя мать, – прошептала Кэтти-бри несколько минут спустя, и человек разжал объятия и повел свою «дочь» к жилищу, по-прежнему не отпуская ее руку.

Когда они вошли в палаточный лагерь племени десаи, множество взглядов устремилось в их сторону, и за спиной у них тут же начали перешептываться. Кэтти-бри подавила желание магическим образом усилить остроту слуха. Несколько раз до нее донеслось имя – Рукия. В племени ее помнили.

– А что случилось с тем мальчишкой? – спросила она у Нирая. – С тем, который когда-то швырнул меня в грязь?

– Тахнуд, – мрачно произнес Нирай, и она вздрогнула, услышав его голос. Он обернулся, встретил ее озабоченный взгляд и сказал: – Он не пережил эту войну.

Печаль Кэтти-бри была недолгой, потому что ее заслонила тревога, вызванная последним словом.

– Войну? – повторила она.

– С незересами, – объяснил Нирай. – Много месяцев на равнинах бушевали битвы. Вороны в наших краях стали жирнее. – Он снова взглянул на нее и лукаво подмигнул. – Однако они все же не такие огромные, как та ворона, которая наблюдала за мной, когда я поил овец в загоне.

Кэтти-бри выдавила улыбку, но на сердце у нее было тяжело.

– Ты воевал?

– Мы все воевали.

– Мне очень жаль, отец, – пробормотала женщина, не зная, что сказать. – Мне следовало вернуться к тебе.

– В эти темные времена больше всего я радовался тому, что ты живешь в другой стране. И мне хотелось, чтобы Кави тоже нашла себе другой дом на те тяжелые годы.

– Но не со мной, – заметила Кэтти-бри. – Уверяю тебя, что мой путь был ненамного легче. – Она остановилась, потянула Нирая за руку, и он тоже остановился и посмотрел на нее. – Мне многое нужно рассказать тебе. Я не знаю, понравится ли тебе моя история, но я обязана передать ее честно и откровенно.