Шрифт:
— Что за чушь? — хмурится Инга.
— Уже несколько лет они заключают пари на наивных дурочек. Ну, типа, кто быстрее им даст или кто быстрее на замужество согласится или еще что-нибудь. А с отъездом за границу это вообще у них любимая фишечка. Надо-то всего лишь показать какой ты крутой мужик, шмоток подороже купить, слова красивые там, ухаживания и все — девка поплыла… Поверь, на кону такие деньги стоят, что они в накладе не остаются, только задания все усложняют. Да и квартира эта… сама понимаешь, для этого куплена.
Чайник несколько минут как отключился, а Инга смотрит на меня огромными карими глазами, а на лице ужас написан. Верит же, дурочка!
— Зачем ты мне это рассказываешь? — дрожащим шепотом спрашивает, руки под стол спрятала, только слышу, как пальцы щелкают.
— А это очередной спор — поверишь или нет. Егор, то есть Игорь, сейчас у нас дома сидит, меня ждет. Вот, гляди.
Я достаю телефон, нахожу последнее фото с Егором, показываю Инге, она в лице меняется. На снимке Егор в одних трусах спит на моей кровати в моей квартире, такой милый!
— Мы к свадьбе готовимся, и ты же понимаешь — ему не нужна. Он свое уже выиграл. Спасибо, кстати, шикарный подарок, поедем на Бали в свадебное путешествие. Сказал, что ты побила все рекорды, молодец!
— Я не верю, — шепчет. — Я тебе не верю! — переходит на крик.
— Как хочешь, — спокойно пожимаю плечами. — Чаю нальешь, нет? Дай хоть воды попить. Ладно, сиди, я сама.
Встаю и уверенно открываю шкафчик с бокалами. Класс, что помню, где что находится, еще один аргумент для Инги. Беру один бокал и наливаю воды из-под крана, начинаю пить и…
Резко ставлю недопитый бокал на столешницу и срываюсь в сторону ванной.
Неплотно закрываю дверь и имитирую рвоту в унитаз. Долго так, вроде даже натурально. Эх, точно надо было актрисой стать, сейчас бы сорвала аплодисменты!
Через несколько минут спустила воду, умылась, заодно огляделась. Так и есть, на полочках ее шампуни, кремы, косметика, а мне даже зубную щетку нельзя было оставить…
Смотрю на себя в зеркало — ну и стерва! Хороша!
Выхожу из ванной с типа виноватой улыбочкой, Инга стоит в коридоре.
— Э-э, я видишь ли, беременна. Тринадцать недель. Вот и справка есть, а это фото нашего малыша… или малышки. А Игорь сына хочет! Так обрадовался, ты даже не представляешь! Потому и игры все быстро завершил, что женимся мы…, - тараторю я как можно искреннее, вытаскивая справку и фотографию УЗИ из сумочки и протягивая Инге, как подружке.
Она ошарашено берет справку, читает, отдает обратно.
— Что мне делать? — спрашивает, а сама будто не соображает ничего.
— Ты же понимаешь, что здесь оставаться не можешь? Тебе надо уехать, исчезнуть. Три дня тебе на сборы. Поверь, так будет лучше для всех нас. И тем более для меня — не хочу тебя встретить где-нибудь в городе, — я заканчиваю разговор уже жестко, ясно давая понять, что этой девке тут не место.
20. Инга
За Мариной закрылась дверь, а я обессилено опустилась на пол прямо в коридоре, на коврике у входа. Свернулась в клубок, как жалкая собачонка. Слезы текли по щекам, скатываясь и до губ, и в волосы, но мне было все равно. Я рыдала, хотелось завыть от беспомощности и отчаяния. Как же больно! Как больно!
Зачем они со мной так? За что? Почему? У меня нет ответа. Только стало понятно, почему после отъезда Егор ни разу мне не позвонил, а на мои звонки в трубке раздавался только противный голос «абонент временно не доступен, перезвоните позднее…»…
Влюбилась. Впервые. Да так, что ничего и никого не видела вокруг, только его. Все мысли — только о нем. Все слова — только для него. Вся я — только для него. Жила им, дышала им и была нереально счастливой! Глаза Егора такие искренние, голос такой нежный, слова, поступки — все правдивое ведь было. Неужели врал? Не могу поверить. Не могу! Сердце разрывается на части…
Но ведь в самом начале я допускала, что отношения могут быть короткими, и наслаждалась тем, что мне отведено. И все же… зачем так-то? А главное — за что?
Почему же так больно сейчас? Что теперь делать? Как жить? Ощущение такое, будто разбили меня на множество мелких-мелких кусочков, и каждый осколочек кровоточит…, а сил собрать эти осколки нет.
Несколько часов я лежала неподвижно и только плакала. Только когда стемнело, я кое-как встала. Мышцы затекли, ходить трудно. Голова жутко разболелась от рыданий.
Аппетита не было. В ванной в зеркале увидела свое отражение — ужас: опухшее от слез лицо, красные заплывшие глаза, взлохмаченные волосы. Да уж, та еще красотка. Плевать.