— Мам, почему ты так часто плачешь? — озадачивает своей наблюдательностью. — Ты больше не любишь папу? Поэтому он злится, да?

— Злится? Папа ругал тебя? — сердце пропускает удар. Не могу поверить, что Дима, потеряв контроль над собой, в один из отчаянных моментов мог сорваться на мальчике.

— Вчера ты с нами не ужинала. Папа ответил на звонок и на кого-то накричал. Затем вышел из беседки во двор и в ярости швырнул о стену свой стакан от сока. Бабушка Нина меня увела в дом. Сказала, что папе нужно побыть одному.

— Поэтому ты пришёл ко мне, как мышь, и лёг сразу спать? Испугался?

— Угу...

— Не стоит его бояться. У папы и у меня сейчас трудный период в жизни, но ты не должен волноваться по этому поводу. У взрослых часто бывают неудачи и недопонимания. У нас много забот, но мы одинаково тебя любим. Очень-очень сильно любим, малыш, не смотря ни на что. Почему ты решил, что я не люблю папу?

Замираю не дыша в ожидании ответа, ведь дети намного наблюдательнее взрослых. Сашка с Илюхой развиты не по годам. Им всегда есть чем удивить. Ребёнок стирает пальчиками с моего лица слёзы и грустно заявляет:

— Ты его не обнимаешь, как раньше, и не целуешь. Вы всегда ходили в обнимку, а сейчас он всё время грустит один. Много молчит и думает о чём-то, иногда меня даже не слышит.

— Сашенька, это потому, что папа переживает и погружается глубоко в свои мысли, но не из-за того, что тебя разлюбил. Я тоже могу задуматься и не услышать чей-то голос поблизости. Так случается.

— А о чем он думает? — не унимается Почемучка, продолжая мучать меня расспросами.

— О работе. У него много подчинённых. Им нужно платить зарплату и требовать с них результат. О том, что тебе скоро в школу. Скучает по Илюшке, он тоже его сын. И папа его также любит как и тебя.

Целую Сашку в висок, заправляя чуть отросшие локоны за ушко.

— Мама Ильи говорила, что они скоро уедут жить к морю. Это правда?

— Возможно.

— Илья не хочет уезжать без папы. Ему нравится жить здесь. С нами. Почему его мама не может жить в нашем огромном доме? — вдруг выдаёт он, вынуждая меня поперхнуться слюной. От такого неожиданного заявления я прихожу в недоумение, и еле нахожу слова ответить.

— Потому что у мамы Ильи, наверное, есть свой дом, и она хочет быть в нём хозяйкой.

— Такой, как бабушка Нина? Она всё время хозяйничает.

Наверное эти слова меня должны расстроить, но я так сильно полюбила эту женщину, что даже не могу её ни в чём упрекнуть. Да и не за что.

— Бабушка Нина гостья. Она помогает папе в домашнем хозяйстве. Главный хозяин в этом доме папа.

— А ты?

Господи, насколько же дети наивные и бескорыстные создания. Ему невдомек, как невыносимо больно мне сейчас слышать этот вопрос.

— А я его люблю, — перевожу стрелки, чмокая маленький нос, — поэтому мы сейчас спустимся вниз и поищем на кухне что-нибудь подкрепиться. Хорошо?

— Ага. Я хочу бабушкин супчик. Она очень вкусно готовит. И ты тоже вкусно готовишь, ма. — Сашка в очередной раз пленяет мою шею крепкими объятиями. — Я так тебя люблю.

— И я тебя люблю, малыш, очень-очень...

Высокие стены дома окутаны необычайной тишиной. Сашка в одиночку несилён всколыхнуть атмосферу этого жилища заливистым смехом и весельем. Непривычно и грустно не слышать неумолкаемую забавную болтовню Ильи. С тех пор, как мы вернулись домой после покушения и аварии, жизнь в коттедже кардинально изменилась. Воспроизвожу в памяти последние моменты того ужасного дня и мне становится жутко в гостиной. Здесь Светлана отдала Богу душу. Стоит забыть, отпустить непрошеные мысли и жить дальше, но прохлада, скользящая по позвоночнику не позволяет расслабиться ни на минуту. Я всё ещё чувствую её присутствие, хоть и понимаю, что это всего лишь моя психологическая установка, не более того.

— Доброе утро, — произношу, заметив Дмитрия у окна. Он тотчас оборачивается на мой голос, слегка сбитый с толку, я растерянно приподнимаю уголок губ, замерев в проёме двери. Его присутствие не позволяет мне окончательно расклеиться в этом доме. После возвращения я впервые захожу на кухню. Сашка сжимает мою ладонь, напоминая о своём беспокойстве.

Пару секунд мы молча смотрим друг другу в глаза. В них вижу отражение своей боли. Знаю, он чувствует то же, что и я, переживает тысячу разнообразных эмоций, но первым делает шаг навстречу, несмотря на невидимую пропасть между нами.

— Здравствуй, родная, — сгребает в нежные объятия мои плечи, опуская мягкий поцелуй на висок. Замирает, останавливая моё дыхание. Прикрываю на секундочку глаза, впитывая дрожащим телом его теплоту. — Как ты себя чувствуешь? — незаметно трётся виском о мой, затем отпускает, чтобы подхватить Сашку на руки. Мальчик льнет к его шее за считанные секунды.

— Нормально, Дим. Голова немного кружится и болит. А в остальном сносно.

— Лекарства принимала? Ася, нужно поесть. На голодный желудок не помогут.