Шрифт:
– Не волнуйтесь, уважаемые! – крикнул распорядитель. – Сейчас все наладим!
Он метнулся к дверям, в темноте едва не сбив Петра.
– Давай быстрей! – сквозь зубы прошипел начальник охраны.
Музыканты перестали играть, и в зале повисла гнетущая тишина. Совсем темно не было, из окон падал свет от уличных фонарей и гирлянд.
«Это хорошо, – отметил про себя Петр, – значит перебои с электричеством только в здании, а не на всей территории; скоро должны починить».
В полумраке было отчетливо видно, как находившийся во главе стола важный гость медленно поднялся со своего места. Он казался неестественно высоким и похудевшим. Все взгляды были прикованы к нему. Людьми овладело странное оцепенение, смешанное с чувством животного страха.
Петр хотел было пошевельнуться, разрядить обстановку, но вдруг с ужасом понял, что его тело ему не повинуется. Он попытался открыть рот, но не смог этого сделать. Он впился глазами в загадочного гостя. В этот момент начальник охраны мог бы поклясться, что рост того был более двух метров. Да нет! Его голова сейчас почти касалась потолка. Он был просто огромен!
В мертвой тишине гость вытянул вперед правую руку, в глазах вспыхнул красный огонь. Длинный костлявый палец словно вонзился в директора завода. Босякин захрипел и упал лицом в тарелку. Рука с костлявым пальцем устремилась к владельцу рынка. Издав сдавленный стон, тот рухнул со своего стула. Палец уже готовился указывать на следующую жертву.
В этот момент опомнился Маратка-счетчик. Привычным движением он выхватил из внутреннего кармана пиджака пистолет. Почти автоматически вскинул руку, оставалось только примерно навести ствол и нажать на спусковой крючок. Тут Маратка удивленно обнаружил, что его рука сама собой согнулась, и дуло пистолета находится возле виска. Додумать он не успел. Палец нажал на спуск, грянул выстрел, и местный мафиози грохнулся на пол с простреленной головой. Раздался душераздирающий женский крик. Но все еще находились в оцепенении.
Важный гость усмехнулся и, повернувшись к собравшимся спиной, спокойно прошел в отдельный «кабинет». Напоследок он обернулся. Лицо его вытянулось и стало неузнаваемо худым, лишь усмешка все еще продолжала кривить рот. Окинув зал ледяным взглядом, он задернул за собой тяжелый занавес. И тут же зажегся свет.
Первым пришел в себя начальник охраны. Он кинулся к занавесу, за которым скрылся страшный гость, и рывком дёрнул его в сторону. В «кабинете» никого не было. Петр тупо смотрел перед собой и не мог понять, что произошло. За его спиной бушевала паника. Истошные крики, грохот опрокидывающихся стульев, топот бегущих ног. Надо было срочно принимать меры.
– Всем стоять! – истошно заорал Петр. – Никто не должен покинуть помещения до приезда милиции!
По его знаку охранники кое-как протиснулись к дверям и заблокировали выход на улицу. Успевших выбежать из корпуса, вежливо, но настойчиво, попросили вернуться.
В банкетном зале никого не осталось, кроме Петра и трех тел. Скорее по профессиональной привычке, он подошел к уткнувшемуся в разбитую тарелку директору комбината, потрогал. Тот был мертв. Искаженное лицо и полные невыразимого ужаса застывшие глаза. Осматривать владельца рынка и Маратку Петр не стал. И так все ясно. Нельзя терять время. Он достал рацию и вызвал проходную. Он предчувствовал, что услышит в ответ, но надо было все сделать, как положено.
– Проходная! Немедленно заблокируйте ворота! Не выпускайте БМВ!
– Ты че, Николаич! Какие БМВ?
– Которые заехали на территорию около получаса назад!
– Да не было таких. Вот подъезжали джипы, сааб, мерсы, ауди. А БМВ точно не было!
– В общем, никого не выпускать! У нас ЧП. Вызываю милицию.
– Понятно. А впускать можно?
– Можно. Пока отбой.
Преодолевая навалившуюся усталость и слабость в ногах, Петр вызвал милицию и вышел в холл. Его встретили перепуганные лица. Кто-то бился в истерике, кто-то грозил страшными карами.
– Внимание! Сейчас приедет милиция и будет вести следствие. Пока прошу оставаться здесь.
– Нам домой надо!
– Мне страшно!
– Я не могу здесь больше оставаться!
Кричали все одновременно, но Петр никого не слышал. Его взгляд был устремлен на улицу. Через окно отчетливо было видно, как к крыльцу подъехали два черных БМВ. Петр Николаевич выскочил на улицу и машинально сделал несколько шагов вниз по лестнице. Плотный, упитанный человек среднего роста с заметной лысиной уже поднимался по ступеням. «Один к одному!» – пронеслось в голове начальника охраны.
– Ну, что уставился? – сказал Важный гость Петру. – Давно ждете? Дела задержали.
Он прошел мимо остолбеневшего швейцара, по пятам за ним следовали охранники.
Важный гость вошел в холл. Присутствующие, не сводя с него глаз, жались к стенкам.
– Что-то у вас не весело, – изрек гость. – Пора веселиться! А где Анатолий Васильевич?
В помещении повисла гробовая тишина.
Картина в подарок
– А я, вот что скажу, – Всеволод поставил бокал на стол. – Художественное произведение, оно завсегда уникально, но его оценка, и в художественном, и в прямом смысле, напрямую зависит от окружения. От критиков и, так сказать, рекламы. Я в этом на личном опыте убедился.