Да-да, внутри этого волшебного дерева кто-то жил. Откуда-то доносились обрывки разговоров, смех, пение, иногда крик и ещё тот самый тихий плач, который разбудил Тилли среди ночи. Теперь стало очевидно, что плакал кто-то из жильцов ёлочки. Несмотря на испуг и волнение, ребята твёрдо решили узнать, кто же это был. Любопытство и желание помочь одолели робость, и малыши отправились в путь к сердцу ёлки.

Пробравшись сквозь занавес разноцветной шуршащей мишуры, Тилли и Бом оказались на одной из самых толстых веток. Здесь они решили остановиться, осмотреться и определить, куда идти дальше. Чем выше они поднимались, тем отчётливей слышался тихий плач. Теперь казалось, что они уже совсем близко к своей цели. Вдруг Бом заметил, как среди густой еловой хвои, где-то ближе к краю ветки, мелькнуло что-то золотистое. Он решил пойти первым и выяснить, что или кто это был, а Тилли осторожно последовала за ним.

Оказалось, это блестел большой ярко-золотистый шар, отражавший свет гирлянды. Он раскачивался из стороны в сторону и слегка подскакивал. Ребята подумали, что, может быть, он вздрагивает от всхлипываний, и именно его плач они слышали всё это время. Они поскорее приблизились к шарику, но, обойдя его вокруг, чуть не отскочили в сторону. Шар был похож не на обыкновенную ёлочную игрушку, а на разъярённого пассажира метро, которому только что случайно отдавили ноги, обутые в начищенные до блеска лаковые штиблеты. Набравшись мужества, Бом обратился к трясущемуся от негодования шару:

– Извините за беспокойство, но это случайно не вы сейчас плакали? – и, заметив, как шар начал буквально багроветь от злости, Бом тут же пожалел о сказанном.

– Я плакал?! – заорал шар. – Я плакал?! Да я прямо сейчас заплачу от таких нелепых вопросов! Я в бешенстве! То, что произошло сегодня, просто возмутительно, омерзительно, нелепо, если хотите. Я не могу прийти в себя после такого страшного оскорбления!

– А что с вами произошло? – робко поинтересовалась Тилли, выглядывая из-за спины Бома.

– Вы ещё спрашиваете! Сегодня, примерно в шесть часов вечера, по моему самолюбию был нанесён удар невероятной силы, от которого моё хрупкое сердце чуть не разбилось вдребезги. Вы только послушайте: кто-то додумался поместить на одну ветку со мной самодельного картонного уродца. Кажется, это был заяц. Хотя он настолько нелеп, настолько неумело сляпан, что я не берусь утверждать, что это именно заяц. Колпак у него ярко-синий – вот что я успел различить, прежде чем он пулей вылетел отсюда, размазывая свои самодельные сопли.

– А почему он заплакал? – спросили ребята, уже догадавшись, о каком таком самодельном зайце шла речь.

– Слабонервный, видимо, – ухмыльнулся шар. – Я высказал ему все, что думаю о его простецкой внешности. Нет, ну, может быть, кто-то согласится приютить рядом с собой на ветке это неэстетическое безобразие. Но это точно буду не я и не мои золотистые братья. Да где это видано, чтобы рядом с игрушкой, изготовленной на самой известной фабрике в мире, вешали картонную самоделку! Возмутительно!

Конец ознакомительного фрагмента.