Шрифт:
– Найдём, Дедушка, не печалься! Ты лучше расскажи, как эти буквы выглядят.
– Да дело в том, что они пока не светятся, неприметные. Я их из деревяшек мастерил. Да еще обледенели они. Как большие сосульки стали. Размером примерно с Сокола.
– Да-а-а, – протянул задумчиво Квакахрям. – А приметы какие-то есть?
– Ах, вот что! – спохватился Дед Мороз. – Звенеть они от ветра могут. Тихонечко так, как маленький колокольчик вдали. И ничего с ними сделать нельзя – ни сжечь, ни в воде утопить. Эх, и как я недосмотрел. Да, не ожидал я такого. Сколько лет их под Новый год вешаю. А в этот раз решил заранее…
И Дед Мороз опять в раздумья погрузился.
– Заранее даже лучше, – заметил Сокол. – У нас ещё время есть до праздника.
– Ах, ну да, ну да. Располагайтесь в хате, на печи картошка с грибами. Я сам приготовил. Да вот что-то аппетита нет.
– Вкусная картошечка! – приговаривал Квакахрям, уминая её за обе щеки.
Пёс ничего не сказал, так как рот у него ещё долго был очень занят.
– Утро вечера мудренее! Спокойной ночи, ребятушки! – сказал Дед Мороз, на сундуке устраиваясь.
А Сокол уже давно сидел на старой картине, и было не понятно, спит он или притворяется.
День первый
Утро выдалось солнечным, как по заказу. А может, это как раз Дедушка Мороз своим помощникам и наколдовал. Позавтракали они и совет держали.
– Букв всего одиннадцать.
– И ещё восклицательный знак! – добавил Дед Мороз от печки.
Он котелок со вчерашней картошкой вынес из избы, чтобы птички доклевали, а енот-полоскун вымыл.
– Возможно, Злая Волшебница их в одно место спрятала, – размышлял Квакахрям. – Тогда нам легко их найти будет. Начнём с северной стороны искать. Пусть Сокол летает и сверху осматривается, а Барбос бегает-нюхает и слушает.
– А ты что делать будешь? – спросил Пёс.
– Увидишь!
И вся троица вывалила наружу.
– Я полетел, – сказал Сокол и направился на север.
Пёс побежал за ним. Квакахрям тем временем начал опрашивать зайчика, жевавшего неподалеку кору.
– Ты чего-нибудь видел, когда буквы с избушки пропали?
– Я? Нет, я спал. Нам по ночам спать положено, чтобы филин не слопал.
– Ах, филин! Точно! А где он живёт?
– Лиса знает. А я вечером прячусь, ничего не вижу. Мне ночью спать положено.
– Слышали уже.
Полетел Квакахрям лису искать. Нашёл её рыскающей по снегу.
– Эх, заяц напетлял, думал запутает, но ничего, найду его длинноухого! – пригрозила лиса, усаживаясь.
– Здорово, лиса! Я к тебе с поручением от Деда Мороза! Ты его буквы искала?
– Здорово, зверь неведомый! Я Дедушке уже всё сказала – нету следов на снегу.
– На снегу нету, а где-то есть?
– Ну не знаю, я вчера на одном кусте какой-то лоскуток видела незнакомый. Ни у кого в нашем лесу такой красной тряпочки нет.
– А где это было, милая лисонька?
– Скажу, только не приставай ко мне больше! То Дед Мороз целый день гонял, теперь ты. Туда беги! – и показала лиса куда тени падали.
– Значит мы правильно ищем! – обрадовался Квакахрям. – Слушай, лиса, а где филин здешний живет?
– Лети туда, до старого дуба, – махнула лиса лапой и дальше по петляющим следам побежала.
Пулей метнулся Квакахрям куда тени падали, и вскоре все втроем уже тряпочку искали. Быстрее всего её Сокол заметил. Пёс обнюхал.
– Нашей бабки, Злой Волшебницы, носовой платок. Он у неё из кармана выпал. Значит, она здесь где-то буквы спрятала.
Искали они, искали, весь снег перетоптали. Барбосу несколько раз казалось, что чувствует он запах особенный. Но выкопает снег, а там земля голая, промерзшая. Нигде букв нету.
– Слишком это подозрительно – платок на ветке, – сказал Квакахрям, когда они в обед зашли к Деду Морозу погреться, да чаю попить. – Может, Злая Волшебница специально его туда положила, чтобы нас запутать? А искать буквы надо в противоположной стороне?
– Всё может быть! – отозвался вошедший Дед Мороз. – Идите ребятки искать, а то темнеет рано. А я буду мороз разводить, чтобы деревья трещали, авось мои буковки зазвенят от холода.
Вышли все из избы. Мороз на север пошел, а звери на юг направились. Пес бежит по насту снежному, стелется, прислушивается. А Квакахрям догоняет, что-то в руках тянет. Нашел он у Деда Мороза во дворе палку железную недлинную.
– Стойте! – закричал. – И слушайте. Я стучать по железу буду камнем, а звук должен от букв отразиться. Если они неподалеку лежат.