Женщина была мертва.

2

На часах – начало второго ночи. Печь почти прогорела. Дождь за окном начал стихать. Она всё так же лежала, раскинув руки и ноги в стороны. Её глаза были широко раскрыты, и ему показалось, что она наблюдает за ним. А он сидел и думал. Перед его глазами проплывали страшные картины. Суд, тюрьма и то, что с ним сделают в тюремной камере, как с насильником.

«Нет!».

Ему стало страшно. Он оделся и снова посмотрел на женщину.

«Нет. Только не в тюрьму. Всё получилось случайно. Она сама этого хотела, а я просто не смог остановиться».

Он вышел за дверь закурил и осмотрелся. Тишина и темень. Ни одного фонаря. Он хорошо знал этот район. За её домом, номер шестьдесят восемь есть пустырь, заканчивающийся болотом. Болото вечно пахло, да и сейчас, наверное, пахнет медикаментами. Туда выбрасывали упаковки от лекарств, потому что болото располагалось на территории больничного комплекса. И ближе всех зданий комплекса к болоту располагался морг, как раз за огородом её дома. Всего каких-то двадцать пять–тридцать метров.

Он помнил этот морг. Ещё мальчишками они, как стемнеет, забирались внутрь и стояли там, среди мертвецов по пять минут. Это была проверка на храбрость. «Но что же делать?».

Его трясло и бросало в жар. Их видели там на свадьбе. Видели танцующими. Потом они сидели вместе. Но выходили они порознь. Он прихватил со стола бутылки и пошёл к машине. Все уже перепились. Она осталась собрать закуску. Она вышла одной из последних и долго разговаривала с пьяной подругой. Потом подругу увёз муж, а она осталась стоять на крыльце кафе одна. Он запарковал машину во дворе двухэтажного дома, расположенного через дорогу от кафе. Он специально выждал минут пять, наблюдая за ней из-за угла дома. Она стояла одна и ждала его. Никто не видел, как он подъехал, как она садилась к нему в машину. Зато многие видели, как он уходил один. В дверях толкотня. Все обнимались. И он обнимался со знакомыми, даже помог одной девушке спуститься по ступеням, потому что у неё длинные шпильки на туфлях.

«Что же делать? Поджечь дом и уехать? Приехала пьяная. Затопила печь. Уснула. Выпал уголёк. Блин! Оргазм. Мои следы в ней. Нет. Нужно избавиться от тела. Но куда его деть?». Дождь шумел по крыше. Всюду падали капли. «А что если…? Во всяком случае, там искать не будут. А нет тела, нет преступления».

Он сбежал по ступеням и бросился во тьму.

Замок, как всегда, висел на скобе. Дверь закрыта и подпёрта палкой. Он убрал палку, открыл дверь и вошёл. Запах всё тот же. Вдоль стен – деревянные полки, застеленные чем-то вроде клеёнок. Он чиркнул спичкой и двинулся вглубь. Деревянный пол растрескался, доски шатались. Всего один труп. На дальней полке. Мужчина. Голый. На пальце – бирка. Он присел и запустил пальцы в щель между половыми досками. Доска поддалась, и он оторвал её от лаги. Вторая. Третья. Он снова чиркнул спичкой. Под досками влажная земля.

Он метнулся обратно.

Убрал всё со стола. Халат и полотенце, которые она ему дала, убрал в шкаф. Скатерть вымыл с мылом. Даже пол протёр. Потом убрал в шкаф и её халатик. Её трусы, лифчик, платье, в котором она была на свадьбе, колготки и туфли он свернул и бросил в багажник.

Весила она прилично, но неудобство составлял не вес, а то, что она была голая и полностью расслабленная. Страх придал ему силы. Он доволок её до машины и уложил в багажник. Ещё раз всё проверил. Навесил замок, закрыл его. Ключ положил в карман. Потом обмыл руки в бочке. Завёл машину. Не включая фар, с замирающим от страха сердцем, сдал задом в ворота. Закрыв их, он двинулся к моргу.

Вокруг никого.

Вновь усилившийся дождь барабанил по крыше и лобовому стеку.

«Это хорошо. Следов не останется»

Оставив машину на дороге, он заволок тело в морг. В багажнике лопата с укороченной рукояткой. Земля под досками морга была мягкой, и яму он вырыл за полчаса. Ключ от дома и одежду он бросил в яму вслед за телом, и завалил землёй. Установив доски на место, чиркнул спичкой, проверил всё и ушёл, подперев дверь.

Капли дождя били по листьям деревьев. Всюду холодными змеями извивались потоки грязной воды, слизывая оставленные им следы.

Как добрался домой, он не помнил, но всю дорогу он молил только об одном: «Господи, пусть меня не найдут».

3

День у предпринимателя Семёна Кулибаба не задался с самого утра. По составленному им же самим плану ровно в девять он должен был отвезти мэра посёлка с его заместительшей на место строительства жилого комплекса, который планировалось возвести ещё в девяностые, в рамках программы расселения ветхого жиля. Но тогда денег хватило только на то, чтобы освободить требующуюся для застройки площадь от оставшихся строений заброшенного больничного комплекса, построенного ещё в советское время. К проекту вернулись в двухтысячном году. Устроили конкурс на строительство и он – Семён Кулибаба – выиграл его. Можно сказать, вырвал, как волк вырывает кусок мяса из оленьего бока. Ему нравилось сравнивать себя с хищником. Нужно вцепиться и рвать, по-другому в бизнесе нельзя.

Сегодняшний день приурочили к открытию строительства, и начать его решили в торжественной обстановке. Мэр приготовил речь, и горел желанием появиться в прессе эдаким радетелем за нужды избирателей, отцом родным. Но когда джип Семёна въехал на территорию строительной площадки, то первое что ему бросилось в глаза, это свет проблесковых маячков полицейских автомобилей. Все – полицейские и рабочие – собрались в тесный круг на краю стройплощадки и что-то рассматривали. Над ними, с поднятым ковшом, застыл экскаватор.