— Если никто не против, мы с малой сходим за соком. Оль, недолго, иначе в садик не успеем.

Жених взял ребенка за руку и увел. Дочь не капризничала — она любительница сока.

— Похожа, — неловко заметил Павел, провожая их взглядом — понял, что заявить сейчас, что он ее папа — не лучшая идея. Кстати, нужно Катюшку к этому подготовить.

— Я хотел прояснить, что случилось четыре года назад. Мне предоставили фотографии, где ты целуешься с другим. Они оказались поддельными. — Я почувствовала горечь во рту. Все-таки фотографии. То, что можно было легко опровергнуть и ничего бы не случилось. — Прости меня. Я знаю, как виноват перед тобой.

Ему всегда трудно давались эти слова. Он почти никогда не признавал свои ошибки. Кажется, сейчас мир остановился, все как будто замерло, все словно погасло. Лишь синие глаза Павла не мигая смотрели на меня с надеждой. Точно такие же, как и у моей дочери. Внутри все словно заледенело. Такие простые слова «прости меня». Вот только их слишком мало, чтобы это действительно подействовало. Я не простила его и не уверена, что когда-нибудь смогу. Я просто переступила через это.

Секунды томительно бежали. Наверное, нужно было сказать, что все в прошлом.

— Как к тебе попали эти фотографии? Неужели просто в почтовый ящик подложили? — не удержалась я.

Какая мне разница, что было четыре года назад? Сейчас важнее Катюшка, чтобы она осталась со мной. Но все равно что-то во мне жаждало разобраться с этим.

Павел замялся на мгновение. Я заметила, что он даже губу поджал — ответ мне явно не понравится.

— Их сделал частный детектив, который на меня работал. Я не думал, что он может подсунуть мне ложную информацию.

А вот и новый удар. Подобного я не ожидала.

— Ты следил за мной…

Отличные у нас были отношения, что могу сказать.

— Тогда было много странностей, и я решил проверить. Как видишь, неудачно.

— Если бы ты меня любил, ты бы мне верил. По крайней мере спросил.

Ему нечего было на это сказать.

— Я пока еще не выяснил, кто за этим стоит, но я обязательно узнаю. — Я задумалась, как бы подобное не повторилось вновь. Теперь ставки гораздо выше. — Я не уверен, что ты меня простишь, Оль. Я понимаю, как ты на меня обижена. Но сказать тебе я это должен. — Он действительно не верил в мое прощение — я видела это по глазам. — Тем более, у нас есть дочь.

Мне нечего было ему на это ответить.

— Что будет после того, как в суде признают отцовство? — наконец, я перешла к самому важному.

Ни для кого из нас не секрет, какой результат покажет экспертиза — она всего лишь формальность. Павел отлично понимает, что я просто хотела потянуть время.

— Скорее всего, будем устанавливать график свиданий. Там посмотрим, Оль.

Мне не нравится, это его «посмотрим». Я хочу знать наверняка. Но Павлу нравится держать меня в подвешенном состоянии.

— Надеюсь, ты понимаешь, что в возрасте Катюшки пока лучше совместные свидания?

Этот вопрос меня лично очень волновал. Ребенок просто так к чужому незнакомому дяде не пойдет.

— Понимаю.

Что ж, быть может мы до чего-то и договоримся.

Мне позвонил Антон. Нам нужно поторапливаться. Любимому нужно скоро выезжать на съемки, а нам еще ребенка вести в садик. Отправилась к нему. Он уже пристегивал Катюшку, которая спрашивала, куда пропала мама.

***

Вечером сидели на кухне втроем. Баловались. У меня есть легкий способ поднять себе настроение, заодно и окружающим — аквагрим. Мелкой очень нравится, когда мама рисует у нее на руке цветочки, бабочки прочее. А еще можно нарисовать на лице мордочку зверушки. Я пока в этой сфере самоучка. Идея попробовать поработать с аквагримом пришла перед днем рождения ребенка. Хотелось чем-то порадовать Катюшку. Дети вообще вдохновляют на многое. Катюшка долго выбирала, что именно хочет. С Антоном было проще — я решала сама. Гримм популярен перед Хэллоуином. Почему бы не попробовать научиться рисовать череп? Думаю, вполне популярная идея. Собственно, согласия у Антона спрашивать не стала, просто поставила перед фактом — знает, на ком жениться собрался.

— Не хмурься. Между прочим, из Катюшки лучше модель чем из тебя.

Малышка гордо выпрямилась на стуле. Кошачья мордочка получилась довольно миленькой.

— Мяу. Мяу.

Сейчас точно придется ползать на четвереньках, изображая кошку.

— У нее опыта больше. Она тебя уже три года знает.

— Ты знал на что шел… Ну что, дядя Антон страшный?

Малышка активно закивала головой. Раздался дверной звонок. Странно, мы никого не ждали. Направилась к двери. Антон с мелкой следом. Открыла. На пороге курьер с двумя коробками и огромной корзиной белых роз в руках. Лицо молодого парнишки слегка перекосило, когда он увидел Антона, чуть не выронил коробки — череп получился весьма реалистично, особенно для первого раза. Да и Антон в излюбленной черной майке и такого же цвета штанах. Хорошо, что я еще не решилась попробовать светящийся грим, иначе бы реакция курьера была бы гораздо сильнее

— Золотникова Ольга Дмитриевна?

— Да.

— Это все вам, — сказал молодой парнишка, протягивая мне коробки и цветы. — Распишитесь, пожалуйста, в получении.

— От кого это? — спросил Антон.

— От Волкова Павла Викторовича.

Заметила, как напрягся Антон. Одно дело, необходимое общение по поводу общего ребенка, другое — когда он начинает присылать мне подарки.

Скользнуло понимание, что Павел разрушит мою жизнь. Он уже сделал это однажды.

— Можете вернуть это обратно адресату? — сразу спросила я