— Но я правда… — начала она, и он прижал палец к её губам.

— Я научу тебя не бояться. Ты захочешь этого сама, Кира Риаз. Но не сегодня.

Он обошёл её, оказываясь к ней лицом, и медленно начал раздеваться. Взгляд Киры спускался по его сильному мускулистому телу, не отрываясь от её любимой дорожки на животе, ведущей вниз, к паху.

К его возбуждению.

Оставшись обнажённым, он положил руки ей на бёдра, медленно гладя их.

— Он или я? — прошептал он, глядя ей в глаза.

— Вы одно, — хрипло прошептала она. — Верните себе воспоминания, и вы сами это поймёте.

— Если вы ещё раз мне это предложите, я вас придушу, — холодно произнёс он. — Точно так же, как он. Он делал это с вами в моменты наслаждения, правда?

Кира сглотнула. Тёмный Лорд усмехнулся.

— Но между нами есть разница. Я не желаю становиться сентиментальным слюнтяем, которого в отвращении бросила даже собственная любовница.

Он прижал её к себе плотнее.

— Вы видели, на что я способен, и я говорю не о ласках. — Его большие пальцы переместились с бёдер на её нежные части. — Смог бы он уничтожить главу Министерства так быстро? Да он даже не смог отвертеться от убийства этой жалкой девчонки Лорейн Ши, и был вынужден продать вас этому хлюпику Хили!

— Я согласилась сама, чтобы спасти себя и его!

— А он, чёрт подери, должен был спасти вас! — Тёмный Лорд повысил голос. Так, как никогда не повышал его профессор Деннет. — Не желаю становиться им даже в страшных кошмарах. Что вы вообще нашли в нём, чего нет во мне?

— Мы были счастливы, — тихо сказала Кира. — Он любил меня.

— Любовь невозможна.

От его ледяного тона она содрогнулась.

В следующий момент Тёмный Лорд подхватил её ноги и развёл в стороны. И насмешливо посмотрел на неё.

— Счастливы? Девицы вроде вас принимают за счастье что угодно. Например, это.

Разводя её ноги шире, он бросил своё тело вперёд, вторгаясь в неё без предупреждения, и прежде, чем Кира успела даже подумать, её тело послушалось его приказа, раскрывая бёдра ему навстречу.

Она хотела его. Горячие толчки были музыкой для её тела, и пусть даже он мог доставить ей лишь это счастье, она взяла бы и его. Кира закрыла глаза. Прикованная, как тогда, в самый первый раз… Он брал её, это было его тело, и пока он молчал, она могла притвориться, что ничего не изменилось, что её брал не Тёмный Лорд, нет: это тот, кого она всегда ждала, занимался с ней любовью.

— Маленькая лгунья, — вдруг прошипел он, замедляясь в ней.

Кира застыла в оковах. Он догадался.

— Откройте глаза, — последовал короткий приказ, и она послушалась, глядя в его разъярённое лицо. — И не отрывайте от меня взгляд. Я хочу, чтобы вы прочувствовали всё.

Он притянул её к себе, вторгаясь бешеными рывками, и она невольно подстроилась под его ритм. Кира закусила губу, сдерживая крики. Ей было больно — и одновременно сладко; он терзал её лоно, и она хотела ещё. Ей хотелось дикости, необузданности, страсти — и она запрокинула голову, отдаваясь ей.

Резкий окрик вернул её взгляд вниз, к его лицу. Холодный взгляд впивался в неё, вторгаясь так же бесцеремонно и резко, как его мужская твёрдость в её влажную глубину.

— Я хочу ещё, — умоляюще произнесла она, не в силах молчать. — Хочу. так.

Её ноги вдруг оказались на сгибах его локтей, потом на плечах, и Кира не сдержала крика. Но удовольствие было прежним, грубым, режущим и сладким, таким сладким: в этот раз каждое его движение проезжало по её чувствительному бугорку, набухшему от прилива крови, и она уже не кричала — стонала всё громче, повинуясь его напору, и желая только одного: чтобы ошейник у неё на горле оставался там на следующую ночь. И на следующую.

С коротким выдохом он излился в неё, и её лодыжки сами соскользнули с его плеч. Секунда, и Кира снова нетвёрдо стояла на полу, пусть её ноги и подкашивались.

— Простоите здесь в этом виде столько, сколько я захочу, — бросил он. — За каждую дерзость, которую я услышал сегодня. И если вы только попробуете кричать.

Кира в ужасе глядела на него. Висеть здесь ещё?

— Я буду умолять о милосердии, — прошептала она. — Можно?

Тёмный Лорд усмехнулся.

— Правильный вопрос. Всегда спрашивайте позволения. Нет, нельзя.

Он повернулся, и Кира увидела в зеркало, как он поднимается вверх по лестнице. В душ, должно быть. Удовольствие, которого она была лишена.

Она была в полуобмороке, когда он вернулся. Долгий день занятий, поездка, вино, его ласки, расписная маска, осколки которой до сих пор лежали на полу…

… Но его не было совсем недолго. Десять минут, не больше. Он что же, не хотел, чтобы его рабыня испытывала неудобства?

Но она слишком устала, чтобы об этом думать.

Кира едва почувствовала, как её оковы разомкнулись и её подняли на руки, чтобы отнести на ложе. Чёрное шёлковое бельё обтекало её спину, холодя разгорячённую кожу, и сильные мужские руки обнимали её. Её любовник, её профессор.