А с тобой мы сейчас определимся. Я уже по разминке понял, что парень ты резкий, гибкий и, похоже, очень сильный, правда, непонятно за счет чего. Объема мышц вроде бы маловато.

Виктор Иванович замолчал и посмотрел на парней работающий в парах.

— Дима, Егоршин, подойди! — крикнул он рослому крепкому парню.

Тот оставил своего партнера и подошел к нам.

— Дима, знакомься, это Красовский Александр, возможно, будет заниматься с нами, — представил меня тренер, — весной пришел из армии, хочет продолжить заниматься борьбой, надо бы его проверить на ковре.

Парень дружелюбно улыбнулся мне и спросил:

— Что-то я тебя раньше не видел, в каком подразделении служишь?

Лисицын засмеялся.

— Он не служит, он учится на повара в торгово-кулинарном училище.

Егоршин тоже засмеялся.

Так со смешками мы и вышли на ковер. Пожали друг другу руки.

— Схватка! — скомандовал Лисицын.

— Эх, сколько раз в той жизни я слышал эти слова в его исполнении. Но в этой они прозвучали в первый раз.

После того, как тренер озвучил место моей учебы, в глазах соперника появилось некое пренебрежение, он снисходительно поглядывал на меня.

До этого момента у меня в планах было показать себя неопытным новичком, нахватавшимся верхов. Но эта снисходительность изменила все.

Диму я валял по ковру, как котенка. Ему не удалось провести ни одного приема. И если в первые секунды он вел схватку спокойно, то после второго неудачного приема, распсиховался и уже нападал на меня всерьез.

Когда по команде Лисицына мы закончили схватку, я обнаружил, что вокруг ковра столпились все присутствующие.

Парни возбужденно переговаривались, а тренер задумчиво смотрел на меня.

Через секунду он пришел в себя и крикнул:

— Ну, что столпились? Продолжаем тренировку.

После его слов в зале моментально установился порядок, все занялись делом.

Отведя меня в сторону, Виктор Иванович тихо спросил:

— Это ведь айкидо?

— Понятия не имею, как эта борьба называется, — нехотя ответил я. — В армии сдружился с одним тувинцем, с ним полтора года и занимались.

Лисицын недоверчиво усмехнулся.

— Если бы не видел собственными глазами, не поверил. За полтора года невозможно так, до совершенства отточить технику. Хотя, видимо, возможно, раз ты тут стоишь.

Нашу тихую беседу бесцеремонно прервал Дима Егоршин. Его глаза горели восторгом первооткрывателя.

— Слушай, повар, будь другом, научи этим приемам. Ты ведь меня обул, как ребенка. А у меня, между прочим, первый разряд по вольной борьбе.

— На фига тебе это надо? — буркнул я. — По твоей работе нужно боевое самбо учить, а не эти выкрутасы, они только на спортивном ковре хороши, а не на улице. Против лома, как говорится, нет приема.

— Да, понятно, все это, — нетерпеливо махнул рукой Егоршин. — Зато, как смотрится! Все кто видел в полном охренении.

— Это да, — в задумчивости произнес Лисицын. — Действительно, в полном охренении.

После того, как Егоршин нас оставил, Лисицын сказал:

— Слушай, Санек, у меня к тебе предложение имеется. Я ведь про эту борьбу давно литературу собираю. Мечтал ей заняться. В прошлом году даже ездил в Ленинград к одному знакомому, тот обещал свести со знатоком айкидо. Но что-то у нас не срослось.

Короче, теоретически, я знаю многое, а вот на практике ничего. Давай объединим усилия, возможно, из этого что-то получится.

Слушая Иваныча, я задумался над вопросом, который раньше не приходил мне в голову. А кто учил тренера борьбе айкидо в прошлой жизни? Так, не додумавшись ни до чего, я согласился с Лисицыным и подписался обучать его всему, что знаю сам.

В итога уже второй месяц, два раза в неделю я хожу на тренировки в дом физкультуры, где, закрывшись в малом зале, обучаю своего бывшего тренера секретам айкидо. Ну, заодно и его пятерых, блатных учеников все, они, естественно, сотрудники МВД. Так, что со стороны этого министерства неприятности нам и лично мне не грозят.

Очередная тренировка прошла без особых проблем. Как обычно имели место вялые попытки расколоть меня на признание, где я так неплохо натаскался в японской борьбе. Но так, как настоящая причина просто не могла никому придти в голову, мне в очередной раз удалось отмазаться, скинув все заслуги на мифического тувинца. Впрочем, не совсем мифического, тувинец действительно служил в нашей роте, вот только насчет борьбы он был полный ноль. Но была и у него своя фишка. Он мог спокойно пройти босиком по тлеющим уголькам костра. Мозоли на стопах у него были, наверно, толще, чем у верблюда.