Она подняла руку. И поначалу Люк подумал, что она прощается с ним.

А потом до него дошло…

Она показала только один палец.

Он криво ухмыльнулся. «Прекрати так поступать, сладкая. От этого я хочу тебя ещё больше».

Она нырнула в воду.

* * * *

Гаррик Макадамс толкнул дверь бара. Когда он вошел внутрь, запах океанского воздуха смешался с амбре несвежей выпивки.

— Мы закрыты! — раздался раздраженный голос из-за стойки.

Прищурившись, Гаррик направился на голос и едва приблизился, лысеющий, старше него парень с большими густыми бровями и тату в виде паука, ползущего по шее, высунул голову из-под стойки.

— Разве ты меня не слышал? — проворчал парень. Худой и высокий, но из-за сутулости казался ниже на несколько дюймов. — Бар закрыт. Рассвет почти наступил. Это дерьмо уже закрыто.

Гаррик бросил свое удостоверение на щербатую барную стойку:

— Я ищу женщину.

Бармен рассмеялся, и паук на его шее, казалось, зашевелился, несомненно, глюк из-за слабого освещения.

— Сынок, разве не все мы их ищем?

Гаррик наклонился к парню:

— Это необычная женщина. Черные волосы, самые голубые глаза, которые ты когда-либо видел, около пяти футов четырех дюймов…

— Да, да… — Бармен махнул рукой и отвернулся. — Как будто сюда каждый день не приходят сотни кисок…

Гаррик схватил бармена за плечо.

— Её ты бы не забыл. Особенно после того как услышал бы её голос. — В конце концов, Мина Джеймс обладала очень уникальным голосом.

Бармен напрягся.

— Убери от меня свои руки, приятель.

— Я тебе не приятель. — Но руку Гаррик все же убрал. Он постучал пальцами по удостоверению личности. — Если бы захотел, ты бы увидел, что я специальный агент Гаррик Мак…

— Большая дерьмовая шишка. — Бармен потер рукой шею. — Ты можешь быть гребаным специальным агентом, но мне по хрену. Мой бар закрыт, и ты должен уйти.

Бармен опустил руку.

И тату в виде паука на его шее… он оказался в двух дюймах от того места, где находился раньше.

Гаррик улыбнулся парню:

— Как тебя зовут?

Бармен вспотел. Над его верхней губой выступило немного влаги. И ещё немного на его высоком лбу.

— Меня зовут Отвали.

Гаррик приподнял бровь.

— Ладно, мистер Отвали… позволь мне рассказать тебе, как всё сработает… — Он распрямил плечи. — Ты скажешь мне, где Мина Джеймс…

— Я не знаю никакой гребаной Мины Джеймс…

— Или агенты, которые ждут снаружи, ворвутся сюда. — В его низком мощном голосе слышалась угроза. — И тогда они арестуют твою мерзкую паранормальную задницу.

У бармена дернулся глаз.

— Они бросят тебя в камеру, будут держать там, пока не узнают все твои секреты. Они запрут тебя так крепко… — Он замолчал, выругавшись, потому что к нему по барной стойке бежал огромный паук.

Бармен отшатнулся и побежал к заднему выходу из бара.

— У меня беглец, — прорычал Гаррик. На него нацепили очень маленький наушник, передавший весь его разговор с убегающим мужчиной. Он знал, что другие агенты, поджидающие снаружи, примут немедленные меры. — Перекройте задний выход. — Он перепрыгнул через стойку бара. Приземлился ногами на пол и бросился в погоню, нырнул в небольшую кладовую, а затем прыгнул, чтобы перехватить бармена, прежде чем тот успел открыть заднюю дверь.

— Не сбегай, пока я не получу то, что хочу, — прошипел Гаррик. Он вздернул бармена на ноги. Паук, который раньше красовался у парня на шее?

Он исчез.

«Потому что эта чертова хреновина кинулась на меня через весь бар». Нервничая, Гаррик осмотрел тускло освещенную кладовую.

— Ты должен отпустить меня, — запыхтел парень. — Ты не захочешь связываться с моим другом.

Другом? Одним? Как будто один друг может его запугать?

— Мои друзья ждут за этой дверью. — Гаррик кивнул в сторону заднего выхода. — Одно мое слово, и они бросят тебя в яму, о которой я предупреждал. И ты очень быстро заговоришь. — Они всегда говорили.

Парень выпучил глаза.

— Твое имя, — потребовал Гаррик.

— Илай.

Они достигли прогресса.

— Где эта женщина, Илай? Потому что я знаю, она приходила сюда. — Он уже отследил её передвижения до бара. Он просто не знал, куда ушла Мина, когда и с кем она ушла. — Позволь мне кое-что рассказать тебе о Мине. Когда эта женщина говорит, словно сбывается твой самый влажный сон. Она выглядит как чистый грех, а если бы ты услышал её голос… Ты был бы готов сделать для нее что угодно.