– А восточное крыло? – спросила Габриэлла, предчувствуя, что самое интересное в этой истории еще впереди, и загадочная улыбка Дейзи это подтверждала.

– В восточном крыле, – продолжил Джонатан, – находились комнаты леди Гленерван. Говорят, муж запер ее в любимой розовой гостиной, в которой она обожала принимать гостей, и поджег эту часть дома.

– И какие причины заставили его это сделать? Ревность, месть, корысть? – предположила Габриэлла.

Джонатан пожал плечами и серьезно произнес:

– Возможно, она просто была дурна собой, не умела крахмалить брыжи и ничего не смыслила в стряпне.

– Что?.. О, Кентервильское привидение! Шутите, мистер Джонатан Уильямс!

Он засмеялся и ответил:

– Простите, у меня ужасное чувство юмора. На самом деле это все легенды, слухи и предположения, дошедшие до наших дней. Возможно, это была всего лишь роковая случайность, но что действительно правда, так это то, что никто из потомков не стал восстанавливать восточное крыло. Никто. Говорят, там до сих пор можно увидеть призрак леди Гленерван. Эдвард всегда смеялся над этими баснями и говорил, что поместье и без этой части огромно, а выгоревшее крыло является исторически-значимой ценностью. Закари, насколько я знаю, тоже не собирался делать там ремонт.

– Я очень заинтригована и уже хочу побыстрее увидеть это загадочное место.

– Мисс Хилл, – смущенно начала Дейзи, – а вы ведь знакомы с мистером Денвером?

– Да, знакома, – не понимая, к чему она ведет, ответила Габриэлла.

– А он вживую такой же красивый, как на фотографиях? – выпалила девчонка и в ожидании подзатыльника от деда втянула шею.

– Дейзи! – рявкнул на нее Джонатан. – Живо в магазин!

Это, наверное, самый неожиданный вопрос, который могла задать эта девочка. Сколько ей, пятнадцать? Обычно в этом возрасте увлекаются мальчиковыми группами, а не взрослыми, полностью состоявшимися мужчинами. Но Габриэлла, конечно же, ответила и сказала чистую правду.

– Правда, он действительно очень красивый.

Дейзи подхватила поднос, состроив рожицу насупившемуся деду, и, улыбнувшись Габриэлле, вприпрыжку побежала в магазин.

– Очаровательная девочка! – заметила она и посмотрела на часы. Два часа пролетели незаметно и ей пора отправляться в путь.

– Сплошная головная боль! – заявил Джонатан.

– Джонатан, я очень рада, что зашла в ваш магазин и познакомилась с такими очаровательными людьми, но, к сожалению, мне уже пора.

– Конечно, конечно! – Он открыл карту и провел пальцем по отпечатанной линии. – Вот здесь вам нужно будет повернуть направо, ехать к поместью через город неразумно, придется пробираться через центр, там такие узкие улицы – не каждый автомобиль протиснется, а двоим разъехаться просто невозможно. Особняк находится на возвышенности, и дорога уведет вас наверх. Вы и мили не проедете, как увидите Эйджвотер-Холл, его вы не с чем не спутаете.

– Спасибо, Джонатан, надеюсь, это не последняя наша встреча.

Эйджвотер-Холл возвышался над небольшим курортным городком Полперро, удобно устроившись среди холмов, усеянных деревьями. Голубые ели, ароматные сосны, усыпанные шишками пихты стояли, обнявшись с пожелтевшими кленами, голыми буками и вековыми дубами.

Габриэлла остановила мерседес возле ажурных кованных ворот и вышла из машины. Она даже не успела нажать на кнопку переговорного устройства, как из нее с характерным треском донесся мужской голос.

– Мэм, это частная собственность, посещение поместья для туристов запрещено, – заученная фраза сказана буднично и, судя по интонации, повторять ее приходится как минимум несколько раз в день.

– Извините, сэр, меня зовут Габриэлла Хилл, и я приехала по приглашению мистера Захарии Денвера.

Ответом ей было молчание. Но уже через минуту ворота медленно начали открываться, а голос по ту сторону устройства проговорил:

– Проезжайте, мисс Хилл.

Подъездная аллея широкой серой полосой сначала уходила вверх, потом плавно сворачивала в сторону полукругом, огибая декоративный пруд, густо поросший зелеными кувшинками, с бьющим в сердцевине многоуровневым фонтаном. Зеленый газон тянулся по всему периметру поместья и на нем то тут, то там располагались изящные клумбы с пестрыми осенними цветами.

Габриэлла остановилась у парадного входа и изумленно ахнула. Да, хозяин букинистической лавки был вне сомнения прав: не восхититься Эйджвотер-Холлом было невозможно!

Огромный особняк с высокими узкими окнами, округлыми балконами, резными балюстрадами и выступающими за фасад здания эркерами производил неизгладимое впечатление. Потемневший от времени серый камень наполнял образ Эйджвотер-Холла аурой загадочности и даже мрачности. А стрельчатые башни, острые шпили крыш и обильно увитое плющом восточное крыло дома многократно усиливали ощущение хмурой притягательности. И только узорчатая вязь лепных гирлянд из волнообразно-свисающих листьев, цветов и лент несколько разбавляла суровую красоту поместья.

Широкая дверь из темного дерева отворилась и на пороге возник представительный мужчина в возрасте. Дорогой костюм-тройка, белые перчатки, безукоризненная осанка, а на лице выражение сдержанной учтивости – вероятно, дворецкий семьи Денвер.

– Мисс Хилл, добро пожаловать в Эйджвотер-Холл, – официально, с идеальным английским выговором произнес он, когда Габриэлла поднялась на крыльцо. – Прошу, проходите в дом. – Он сделал приглашающий жест и отошел в сторону, пропуская ее внутрь.

Переступив порог, они оказались в просторном холле с высокими, украшенными лепниной потолками и натертым до кристального блеска ореховым полом.