Последние слова заставили меня насторожиться.

— А если не выйду из этого зала? Я правильно поняла, что это возможно?

— Правильно. — Эсса Маирис пожала плечами. — Тогда он умрет от жажды под этим деревом и последует за тобой в перерождение, как положено хорошему рабу.

— Знаете... — я мельком оглянулась на Лильрина и неожиданно поймала его взгляд. Он смотрел без страха, с какой-то ядовитой насмешкой. Угу, ничего нового. Да подавись ты… — я не хочу, чтобы он еще и в следующей жизни доставлял мне проблемы. — Вот это я сказала со всей искренностью. — Если его не привязывать, он сможет уйти?

— Ну, по крайней мере, он не умрет, — хмыкнула Маирис. — А дальше все будет зависеть от него самого. Возьми. — Она протянула мне сверток белой ткани, давая понять, что разговор о судьбе Лильрина окончен. — Это ритуальное одеяние, в котором ты должна войти в зал испытаний. Через десять минут мы ждем тебя внизу, во дворе.

Женщина развернулась и быстро ушла, а я осторожно положила выданный сверток на кровать. Сдвинула брови, прикусила губу… и вздохнула. А у меня есть выбор? Все же, насколько я поняла, это испытание проходили все их так называемые светлые, и раз они остались живы — у меня тоже есть шанс. А просто убежать мне вряд ли позволят.

Я развернула одеяние и поняла, что это очень простая и широкая белая рубаха до полу.

— Отвернись.

— С чего бы? Ты не стеснялась щеголять полуголой перед чужими мужчинами, а тут вдруг застеснялась? — Вот интересно, а змей может подавиться своим собственным ядом или у него привыкание? Впрочем, пусть его…

— Ну не все же так любят ходить голышом, — не удержалась и подколола я. Понятно было, что этот надутый цапель не отвернется, а хватать его за руки, чтобы заставить слушаться силой дара, мне не хотелось. Поэтому я примерилась и нырнула в белую рубашку с головой, как в прорубь. А уже внутри нее, под прикрытием ткани, быстро сняла сорочку и нижние штаны. Вот так!

— Если мне вернут мою одежду, я с удовольствием прикроюсь, — сквозь зубы процедил Лильрин, когда я, одернув балахон, снова посмотрела на него. Кажется, его уязвила моя находчивость. Вряд ли он всерьез огорчился тому, что не посмотрел, как я раздеваюсь.

— После испытания попрошу, чтобы ее вернули. — Мне не хотелось сейчас спорить, натянутые нервы почти поскрипывали от напряжения. Спорить сил не было. — А пока… завернись в покрывало, это все, что я могу тебе предложить.

Я повернулась к двери и даже не смотрела, что он там делает, только слышала возню и пару ругательств, сказанных шепотом. А потом шаги. Лильрин остановился у меня за спиной, и я кожей ощутила — если бы он мог, так бы и… нет, может, и не ударил бы, но отшвырнул с дороги — точно.

Неприятно, да… но у меня впереди какое-то испытание, так что пусть хоть лопнет от злости — нет у меня времени на его плохое настроение.

Во дворе собралось, наверное, все население этой крепости. Больше трех десятков девушек и женщин — все были в белом, в таких же балахонах, как я. Лорд Шнаер и все его люди, а также еще около сотни воинов. Ого… раньше я их не видела.

Коленки задрожали, я едва не споткнулась, но за спиной снова по-змеиному зашипели, уж не знаю с чего, может, покрывало съехало. Или Лильрин просто сам по себе в ярости… Так или иначе, именно его злость позволила мне собраться. Почему-то именно перед ним было ужасно стыдно показать слабость.

Так что я шагнула с крыльца на мощенный камнем двор и пошла туда, где возле огромных двустворчатых дверей из побелевшего от времени дерева стояла Маирис.

— Ты вовремя, детка. Отошли шадага к дереву. — Она махнула рукой куда-то влево, я повернула голову и действительно увидела огромный дуб, растущий прямо внутри крепости, почти вплотную к внешней стене. На одной из нижних ветвей висели цепи. — Раз не хочешь его приковать, просто прикажи сидеть и ждать.

Я наконец оглянулась на Лильрина, оценила обернутое вокруг его талии покрывало, наподобие набедренной повязки древних воинов. Он поймал мой взгляд, криво усмехнулся и сам пошел в указанном направлении.

А я про себя подумала, что раз я не приказала, то если не выживу — он свободен от любых ограничений. Вряд ли его выпустят живым, но… я сделала все, что могла, и шанс у него есть. Вряд ли он оценит, ну так и цапля с ним, а моя совесть целителя чиста.

— А теперь войди в белую дверь и да пребудет с тобой Свет!

А туман уже знакомый… Именно такой наплывал клубами откуда-то из-за кустов, когда Лильрин загнал меня в тупик и я готовилась к смерти. Это что, я сейчас снова пройду какие-то врата и окажусь в следующем мире? Ну… бояться уже не получается. Тем более есть надежда, что никакой ядовитый хвост на этот раз за мной не потащится.

Я вздохнула и сделала несколько шагов вглубь этого тумана, оттолкнувшись рукой от закрывшейся двери. И почти мгновенно потеряла ориентацию, словно оказалась в пустыне, а не внутри здания.

Откуда-то справа вдруг донесся стон, и мне показалось, что этот голос мне знаком. Я замерла на месте, вот теперь стало страшно.

Стон повторился, сопровождаемый рычанием. И противным таким хрустом. А следом тот, кто стонал, заорал в голос, и у меня ноги примерзли к полу. Сомнений не осталось — там, в тумане, кого-то жрут!