— Заткнись, шлюшка! Еще слово — и твой жених сгниет в подземелье королевского дворца! Если я сам не убью его прежде. Тогда тебе свадьбы точно не видать.

Маркиза испуганно замолчала, следя за ним полными ужаса глазами. Он расстегнул ширинку, небрежно задрал на ней пышные юбки, накинув их ей на лицо, сдернул с нее панталоны, развел ее ноги в стороны и резким толчком вошел внутрь.

Она болезненно охнула и тут же до крови закусила губу, сдерживая стоны. Он с силой вонзался в нее, закинув голову и удовлетворенно рыча. Закончив через несколько минут, поднялся, застегнул штаны, звонко шлепнул ее ладонью по оголенному бедру и с насмешливой гримасой заметил:

— И чего было кобениться? Ты же все равно не девственница. И это хорошо. Возни с ними не оберешься, да потом еще и белье менять приходится. — Он подошел к шкафу, налил из фиала какого-то мутного зелья в маленькую мензурку, подал ей и приказал: — Пей! Мне бастарды не нужны! — Она дрожащей рукой взяла зелье и выпила одним глотком. Горло обожгло чем-то невероятно горьким, она закашлялась и с трудом расслышала слова принца: — А теперь убирайся, ты сделала свое дело и больше мне не нужна.

Преодолевая боль, маркиза медленно сползла с высокого ложа, оправила измявшиеся юбки, сделала неловкий книксен вместо положенного по этикету низкого реверанса и ушла, чуть пошатываясь.

Ей отчаянно хотелось схватить кинжал и вонзить в грудь коронованного насильника, но это стоило бы жизни не только ей, а всему ее роду и не только своему, но и роду жениха. Приходилось уходить молча, проклиная его в душе.

Тихо постанывая и от боли, и от ненависти к наследнику, она медленно, старательно держа равновесие, потому что от зелья все расплывалось перед глазами, шла по коридору, не глядя по сторонам, и не увидела, что дорогу ей перегородил старший сын герцога Зориона, ее жених.

Маркиза не могла заставить себя поднять голову и посмотреть ему в глаза. Она чувствовала себя грязной и опозоренной. Если он расторгнет их помолвку, ей не в чем будет его упрекнуть.

— Этьена, что бы этот подлый принц с тобой ни сделал, ты все равно будешь моей женой! — голос Берна бы тихим, но твердым. — И помни, что свою невинность ты отдала мне! И я ценю этот дар, поверь.

После этих слов, покраснев еще больше, маркиза смогла, наконец, взглянуть в лицо жениха. Оно было гневным, но гнев предназначался не ей.

— Спасибо, Берн. Просто мне сейчас так плохо… — она сморщилась, боясь разрыдаться.

— Идем ко мне! — скомандовал Берн, подавая ей руку. — Пусть все видят, что свадьба, несмотря ни на что, будет!

Она уцепилась за его локоть и пошла рядом, горделиво подняв голову и смело глядя на попадавшихся по дороге придворных. Большая часть из них была дружками наследного принца, эти кривили свои рты в похабных усмешках и с намеком опускали взгляд на ее бедра.

Но слишком уж наглеть опасались, — Берн был известен горячим нравом и твердой рукой. Поэтому ни одного грубого слова им в спины не прозвучало.

Войдя в свою комнату, Берн притянул к себе невесту, ласково обнял и предложил:

— Поплачь. Тебе станет легче.

Но она отрицательно покачала головой.

— Мне хочется убить это мерзкое ничтожество! — вырвалось у нее из самой глубины оскорбленного сердца. — Неужели он станет нашим королем?

Берн утешающе погладил ее по голове и прошептал:

— Хотелось бы, чтоб нет. Если б я мог, я вызвал бы его на поединок и с удовольствием убил. Но, увы, драться с принцами крови запрещено.

Маркиза жалко всхлипнула, вспомнив жадные руки Торрена на своем обнаженном теле и его насмешливо-презрительный взгляд.

— Поэтому он и такой наглый, что знает: чтоб не натворил, ему за это ничего не будет. В королевском роду все такие.

— Юрис не такой, — герцог утешающе провел ладонью по ее бледной щеке. — Он гораздо порядочнее и честнее своего старшего брата. И в скандалах с фаворитками не замечен. У него их вроде даже и нет.

Маркиза со вздохом положила голову на его плечо.

— А мне кажется, он просто скрывает свои порочные наклонности. Потому что тоже хочет стать королем. Вот и пытается понравиться народу. Ну и аристократии тоже.

— Ты думаешь, он готовит переворот? — в голосе герцога проступила озабоченность. — Но Торрен не из тех, кого можно обойти просто так. Будет война. Это плохо. Надеюсь, король ничего подобного не допустит.

Этьена соблазняюще провела по щеке Берна подушечками пальцев.

— Я ничего не знаю о перевороте. Просто мне не нравится королевский род. Они все противные и ждать от них можно всего, чего угодно. Я не говорю о королеве, — ее голос смягчился, — Роветта хороший человек, но она и не королевского рода.