Сейчас мне ничего не надо. Только быть наедине с собой. И опять меня накрывает по новой. Мне нечем дышать, легкие сковала железом и новый вздох приносит боль в груди. Я убила человека, которого люблю. Отомстила за старую любовь. Блядь, ирония судьбы в том, что влюбилась в свой объект мщения. Теперь его нет. Моя боль поглощает все чувства, больше нет никаких эмоций и, наверное, испытаю когда-нибудь счастье и любовь.

В своем убежище живу уже неделю и смотрю по всем каналам новости. О смерти Алексея Македонского информации нет. Так не может же быть. Первые дни в своем убежище даже не выходила на воздух, благо здесь есть все: одежда, средства гигиены, крупы с консервами. Я пока не готова покидать это место. Боюсь неизвестности, да и сидеть здесь вечно не смогу.

Спустя несколько дней все же сходила в магазин. На воздухе в полном одиночестве среди людей поняла, что я в отчаяние. Одна в целом мире и никому не нужна.

Набралась смелости и купила дешевый телефон с номером на чужое имя. Набрала номер Македонского. Номер отключен. По глазу побежала слеза. И правда больше его никогда не увижу.

Набрала еще один номер.

— Да, — ответили мне.

— Здравствуй, Руслан. Это Маргарита.

— Узнаю твой сексуальный голосок. Ты и правда меня не подвела. Весь бизнес снова у меня. Где ты, Маргарита? — спрашивает меня.

— Далеко. Что творится в городе?

— В определенных кругах паника. Пропал Македонский, без следа. Все дерутся за власть, его бизнесом кто-то руководит. И все ищут тебя. За тебя назначили круглую сумму, вернее за твою голову.

— Ты тоже в этой гонке? — с сарказмом спрашиваю его.

— Нет, я жажду другого. Ты же знаешь.

— Знаешь, вот тебе почему-то верю.

— Так ты вернешься?

— Нет. Мне в России места уже нет, но буду тебе периодически звонить, — говорю ему.

— Мы когда-нибудь еще увидимся? — не унимается мужчина.

— Скорее всего нет, но если и увидимся, сделаем вид, что мы не знакомы. Пока Руслан, — прощаюсь с ним и отключаю телефон. Выкидываю сим карту в кусты.

Вернулась в свое убежище и на меня обвалилась адская боль. Моя собственная, внутри меня пожирает огромными кусками. Сейчас мне стало невыносимо тут находится. Облокачиваюсь лбом об косяк и вою раненым зверем. Жалею себя.

В спешке хватаю необходимые вещи, надеваю парик блондинки. Максимально меняю внешность. Теперь я Иванова Мария Захаровна по новому паспарту. Хорошо, что есть много паспортов на различные имена. Прощаюсь с убежищем, думаю больше сюда не вернусь. Закрываю двери и прячу ключ в тайнике. Так на всякий случай.

Иду по центральной улице и вижу старенькую шестерку, без труда проникаю внутрь и угоняю ее. Стараюсь не гнать, не привлекая внимание. Через час покидаю город и еду куда глаза глядят. По пути меняю машины, а дальше пересаживаюсь в автобус и следую до следующей остановки.

Так покаталась неделю, как могла заметала следы и осела в небольшом городке. Здесь так тихо, мне нравится. Главное суеты нет. С первого раза удалось снять приличный дом с видом на лес. В доме все старенькое, но меня устраивает. Два дня просто лежу балластом, даже не знакомлюсь с соседями, потому что все еще не могу прийти в себя. Мне больно.

Но прям в бездну отчаяния не позволяю себя опустить. Само тяжело ночами, в это время даю волю слезам и умираю от тоски по нему. Я выпотрошенная оболочка. Моя жизнь стала бесполезной, хотя она такой и была. Мне надо измениться, забыть ту жизнь, где я была убийцей. Стать на путь исправления.

Вся моя жизнь не имеет смысла. И именно от этого хочется орать и биться головой о пол. Ни любви, ни семьи, ничего!

Моя душа умерла в тот момент, когда спустила курок в Алексея Македонского. Умерла вместе с ним, осталась только телесная оболочка.

Я только одно не понимаю, как могла полюбить такого изверга. Не спорю и я и мой Егор были тварями, но Македонскому мы в под метки не годимся. У него была дыра вместо сердца. По всем законам жизни, я должна была его ненавидеть и презирать, но полюбила. Любила вопреки всему. Да и сейчас люблю.

Если вернуть время вспять, то все равно спустила курок ему в сердце. Вместе мы не можем ходить на одной земле. Вместе мы токсичны и отравляем все вокруг. Смерть одного из нас была неизбежна.

Больше всего ненавижу себя. Я омерзительна сама себе. Я предала саму себя.

Пытаюсь забыть, но не получается. Ночами он мне сниться и зовет на казнь. Просыпаюсь вся мокрая от пота и в слезах. И так каждую ночь. Успокоительные совсем не помогают. На время забываю, когда убираюсь в доме или брожу по лесу.

На днях познакомилась со своей соседкой. Баба Валя. Старушка уже совсем в преклонном возрасте, но бодренькая. Родственники совсем о ней забыли и вот я стала к ней захаживать каждый день и помогать.

— Машенька, а откуда ты родом? — спрашивает вечером меня баба Валя.