Боже.

— Хорошо. Дай мне время быстренько принять душ, а потом я приду.

— Спасибо тебе.

Она сразу же повесила трубку.

Иногда люди действительно достают. Я резко прикрыла рукой глаза, тихо плача. Да, ну слёзы не текли в действительности, однако печаль была неподдельной.

Вон воспользовался возможностью и укусил меня за бедро; впился зубами в плоть и на немного задержался. Он делал мне больно.

— Ой.

— Это наказание за то, что не поставила на первое место своё счастье. — Пару раз он поцеловал больное место, а затем лизнул. — И это за то, что решила помочь моей сестре. Когда вернёшься с работы, я позабочусь о тебе.

— Так-то лучше, говнюк. — Я положила мобильник обратно на тумбочку и слезла с кровати. — Если продолжишь кусать меня, то куплю тебе кольцо для прорезывания зубов.

— Твоя кожа такая красивая, что я не могу не оставить на тебе свой след. Сама виновата. — У него не было и намека на раскаяние. — Ну же. Я приготовлю кофе, иди и прими душ.

— Спасибо. Могу я одолжить твою машину?

— Я тебя отвезу и заберу, когда закончишь.

Вон обнял меня, прижимаясь к спине. Я позабыла — как приятно чувствовать рядом горячего и возбуждённого мужчину. Этот, в частности, абсолютно сводил меня с ума. Потрясающий.

— Ты уверен?

— Этот предлог даёт мне возможность одолжить струны у Андре и выполнить другие дела.

— Великолепно. — Я ласково погладила его руки, наслаждаясь ощущением от прикосновения к его телу.

Он выровнял свой член у меня между ягодиц, и начал тереться. Ничего себе. Какое интересное ощущение. Я почувствовала, как позвоночник напрягся, а потом расслабился. Вон тихо прорычал мне в ухо в знак одобрения.

— У нас нет времени, — сказала, заводясь снова. Я ощущала себя влажной, распутной и опухшей. Маловероятно, что деликатесы Нелл действительно могут заставить меня не сожалеть о сделанном выборе и компенсировать потерю времени в постели с Воном. Невозможно.

— Я знаю. — Он крепко сжал мои бёдра своими большими руками и деликатно прижал к себе. — Твою мать, как прекрасно.

— Вон.

Ощущать, как он твердеет, удлиняется, практически лишило меня дыхания. Зрение становилось всё более размытым.

— Мне нравится твоя задница, детка. Она мне очень сильно нравится.

— Я думала, что ты предпочитаешь грудь.

Его горячие губы прижимались к моей шее и воспламеняли каждый миллиметр, где бы он ни прикасался. Одна рука лежала на животе, другая играла с соском. Он продолжал тереться о меня, делая всё только хуже. Или лучше. Возможно, и то и другое одновременно.

— Да, на самом деле, — сказал он. — Но я очень хочу целовать, лизать, кусать и трахать каждую частичку тебя.

Боже. Мои колени дрожали.

— Дерьмо. Нелл выбрала неудачное время. — Он застонал, отступая назад. — Иди в душ.

— Хорошо. — Мои слабые колени продолжала дрожать. — Иди приготовь кофе.

— Да.

Шатаясь, я направилась к двери, но резко остановилась. Учитывая, какими одурманенными у меня оставались тело и разум, любопытство победило.

— Эй. Прошлой ночью ты так и не закончил свой рассказ.

Лицо Вона искажала болезненная гримаса, к животу он прижимал член.

— Какой?

— Про твою первую девушку и тот факт, что кончал очень быстро.

У него на губах появился намёк на улыбку.

— Ах, да. Она предложила мне пока мы трахаемся думать о чём-то, что мне нравится. Чтобы отвлечься в то время, когда я находился внутри неё. Я так ответил: «В следующий раз я подумаю о гитарах Fender. Буду думать очень интенсивно. Расскажу о них и ей, таким образом, она поймёт, что я стараюсь».

— И потом?

— Я продержался, а она кончила с криком: «Да! Fender!» — Он улыбнулся. — Разбудили её родители. Я никогда в жизни так быстро не вылезал из окна.

Я тихо рассмеялась, качая головой.

— Потрясающе.

— Эх, да.

— Зачем ты мне это рассказывал? — Я прислонилась к дверному проему и наблюдала за ним. Он медленно сел на край кровати. — Я имею в виду, это отличная история. Но почему ты рассказал именно прошлой ночью?

— Я не знаю. — Он вздохнул. — Чтобы ты расслабилась и перестала беспокоиться о своём теле.

— О.

Вон пожал плечами.

— Спасибо.

— Мне не понравилось, что ты пыталась спрятаться от меня. — Вон уставился на стену. — Я не такой, как этот мудак — кто выбирает какие части ему подходят, и ожидает, что изменишь остальное. Лидия, ты мне нравишься. Мне нравится в тебе всё.

Мое сердце ощущалось огромным. Неконтролируемым.

— Это сработало, — сказала я голосом, надтреснутым от переполнявших эмоций, несмотря на все мои усилия.

Он повернул голову в мою сторону.