— Как? — единственное, что он сказал, ползая, как и я, первый раз на корячках и рассматривая осколки щита, превратившиеся в обычное стекло с радужным эффектом.

— Вот так! — вот так сказал ректор и запихал меня в открывшийся портал, который вел в мою комнату.

Там он прошел в кресло и сел, как у себя в комнате. Потом он начал говорить, а я села и отвела в сторону взгляд:

— Мара, будь добра, сотри свою помаду с моего лба! От короля хоть что-то я смог добиться спустя только полчаса. Сначала я не понимал, почему он так странно на меня смотрит, потом он задал мне странный вопрос, есть ли у меня женщина, потому что на лбу у меня светиться, чья то печать в виде поцелуя. Я извинился и ушел оттирать. Но после возвращения через пять минут раздался его хохот. У меня опять высветился отпечаток твоих губ на лбу. Я кое-как довел разговор до конца и заручился поддержкой короля. Но я готов поклясться, что как только за мной закрылась дверь, раздался хохот на весь дворец. Отдельная история, как я добрался до комнат и пытался отмыть след. У меня не получилось, пришлось натягивать плащ с капюшоном и отправляться тебя искать. Сказать какую гамму эмоций я пережил, когда не обнаружил тебя во дворце? — говорил он это все спокойно, но отчего-то мороз гулял по коже от каждой произнесенной им фразы.

— Нет! — обреченно отреагировала я.

— А может тебе все-таки рассказать, как я чуть с ума не сошел, не сумев тебя почувствовать в Абрахесе? — ядовито уточнил он.

— Нет! — очередной ответ.

— Нельзя вести себя настолько безответственно! Я весь город на уши поднял, пока мне не сообщили, что ты спокойно поедаешь мороженное в сопровождении одного из королевских магов в центре у фонтана! — он уже перешел на крик.

— Простите, такого больше не повториться! — да, я накосячила. Сама бы я за такое, наверное, уже выпорола бы.

— А сейчас я устал, сотри свой поцелуй, и пойдём ужинать и спать. — он устало поднял на меня глаза, а я достала из потаенного кармана салфетки и принялась оттирать след моих губ. Он был слишком быстро, его запах пьянил. Только поэтому, когда он потянулся ко мне губами, я не отпрянула в сторону, а ответила на поцелуй. Его губы обжигали. Поцелуй становился все требовательнее, и Рол усадил меня к себе на колени, поглаживая спину своими руками, от которых даже сквозь ткань, чувствовался жар. Не выдержав, с моих губ сорвался стон, а он тем временем, собрав мои волосы в кулак, потянул, вниз открывая себе доступ к шее. Сладостная пытка поцелуями продолжалось, пока с его губ не сорвался стон:

— Карин…

И волшебство момента вмиг распалось, я замерла в его руках. А он, будто не замечая, продолжал меня целовать. Но теперь его губы не дарили наслаждения, они приносили лишь боль. Я пыталась отодвинуться от него, но он не отпускал. И я решилась выпустить сущность, всего лишь самую малость. Она проступила на моем лице, показав внушительный оскал. Уловив все-таки перемену расстановки сил, он поднял вверх руки, что позволило отскочить от него на добрых полметра. Затем я вернула сущность обратно, а Ролу не поворачиваясь к нему лицом произнесла:

— Уходи! — на сегодня с меня хватит.

— Мара, прости! Так не должно было случиться! — его голос звучал надломлено.

— Но так случилось! Оставь меня сейчас! — как только я произнесла эту фразу, открылся портал, унося из комнаты моего визитера. А я опустилась на кровать и заревела. Но все никак не могла взять в толк, почему так больно, почему слезы катятся из глаз.

В таком состоянии я провела целый час. Потом мне на руку упал вестник:

«Мара, прости! Я был в шоке, первый раз на моих глазах разрушили абсолютный щит! Но это между нами ничего не меняет! Завтра жду с тобой встречи. Кассиил».

После того, как записка была прочитана, я заревела еще сильнее. Жаль, что Касс заинтересовал меня только, как друг и не больше. А за стеной в этот момент что-то разбилось. Нет, так дело не пойдет. Сегодня я решила накапать себе успокоительное, а завтра проснуться другим человеком. Ведьма я или тварь дрожащая! А ведьмы на унижение что делаю? Правильно, мстят. Держись Роллан фон Мортале-Сонат. А сейчас байки!

Утром я проснулась в плохом настроении. Встала я до того, как ректор постучал ко мне в дверь. До этого момента я успела придумать тысячу и одну месть, но все было не то. Как итог моих размышлений- бездействие. Я не буду мстить. В конце концов, сама виновата. Он мне ничего не обещал, и я знала, что на сердце у него рана. А по взгляду на полигоне в академии, я поняла, что она еще очень сильно кровоточит. Может он сам того не желая, пытается заменить ее мной, чтобы не болело. Вот теперь мне его жалко. Хаос. Мне еще жалости к вредному, рогатому демонюке не хватало. К тому моменту, когда стук раздался в моей комнате, я уже себя накрутила до того, что чувствовала себя виноватой. Спровоцировала на ненужные эмоции. Поэтому шла открывать дверь с поникшими плечами.

— Господин ректор, я готова! — вышла навстречу, но он меня остановил.

— Нам надо поговорить! Прежде чем я буду чем-нибудь сверкать во дворце, как жертва твоей мести! — он протиснулся внутрь комнаты, и мне не оставалось выбора, кроме как следовать за ним.

– Я не хочу обсуждать эту тему, мне она неприятна, — я решила быть честной до конца.

— Мне тоже неприятно, но я не могу оставить это просто так. Пойми, Мара, я… — он прокашлялся, прочищая горло. — У меня была истинная пара, и я ее потерял. Мне сложно смириться с ее потерей, моему демону сложно смириться с ее потерей. Она умерла, она короткий промежуток оставалась мертвой. Понимаешь, ее сердце не билось! А я лежал на полу в кабинете, меня скрутило от боли, я даже дышать не мог. Представь, вот ты идешь, неважно куда, и вдруг у тебя отбирают воздух. А потом, когда его вернули в душе пустота. И ее не заполнить ничем! И каждый раз, когда я смотрю на тебя, мне хочется тебя целовать и обнимать, но только потому, что когда ты рядом, там, где сердце перестает болеть. Словно она рядом. Прости меня!