Поэтому статус жреца всегда был непререкаем, а гейсы, наложенные им, нужно было исполнять, и всё. Потому что он видит, так же как и его боги, на много лет вперёд, а правитель пока нет.

Магический смысл гейса заключается в ритуальном действии, которое показывает, что человек может подчинить свою жизнь и свои желания дисциплине и верности данному слову. Именно поэтому гейс правителя был всегда публичный – о нём знали все подданные. Барды и филиды разносили эту информацию быстро, и вот гейс короля известен абсолютно всем.

Для короля с этого момента всё становилось очень жёстко – можно было запросто потерять корону, если правитель оказывался «небезупречным» – получал физическое увечье, изменял данному слову, а также вольно или невольно нарушал свой гейс.

Гейс воина, в отличие от гейса правителя, вполне мог быть не публичным. В большей степени он нужен самому воину, чем силам и богам, имеющим в мире людей свои интересы. Гейс воину нужен для дисциплины ума и воли, нужен как тренировка перед вхождением в касту правителей. И чем больше гейсов накладывал на себя воин, тем быстрее шёл его рост внутри касты. Воин тоже соблюдает качества безупречности, но только не для всего народа, а только для себя.

Для чего же правителю нужны были такие жёсткие ограничения? Принцип преемственности власти по крови, обязательный для европейской традиции, может сыграть со всей линией крови злую шутку, если постоянно не работать со своим сознанием. В древние времена говорили, что боги заботятся только о судьбах принцев, позволяя принцам заботиться о судьбе всех остальных. Это значит, что сознание правителя должно быть развито до такой степени, чтобы слышать и понимать богов. Так же как и сознание жреца.

Именно поэтому долгое время король совмещал функции правителя и функции жреца, должен был уметь совершать ритуалы жертвоприношения, уметь читать знаки, слышать и правильно интерпретировать волю богов.

Для воина гейс не менее важен, чем для правителя. Но если гейс для правителя – это неотъемлемое обязательство, прилагаемое к статусу, то для воина – право достичь уровня правителя, усилить своё сознание.

Гейс, равно как обет и зарок, для воина – это клятва самому себе совершать обязательные действия во что бы то ни стало. Силы, боги, курирующие реальность, обязательно считывают такое действие, фиксируют клятву, и с этого момента воин вступает в сферу их интересов. Значит, воин может рассчитывать, что его судьба не останется без внимания высших сил, и он сможет, выполняя гейс, проявить себя более серьёзно, чем просто существующий индивид, полностью зависящий от чужой судьбы. С момента принятия гейса воин получает право воздействовать точечно на свою судьбу через приложение личной воли.

Для великих богов, ткущих полотно реальности, такой человек становился правильным узелком на рисунке полотна, и боги могли положиться на него. Его гейс учитывался в событийном ряду, как константа, которая непременно должна быть. Соответственно, силовые потоки этого мира, пронизывающие всё пространство реальности в определённый момент времени, учитывали присутствие среди живых держателя гейса, давая ему б'oльшие возможности проявить себя и тем самым заработать б'oльшие права, подняться на уровень правителя. Что без гейсов и соответствующей самодисциплины разума сделать было невозможно – только по прихоти судьбы, которая то ли будет, то ли нет.

Несмотря на то что институт гейсов был сформирован очень давно, его право воздействия на реальность осталось в силе. Просто его применение возможно только для людей каст воинов и правителей. На уровне каст земледельцев и купцов он попросту не сработает – он не будет заметен информационной структурой реальности и, как следствие, ни на что не повлияет. Если значимость действия (любого) в этом мире крайне мала, то никаких последствий от его исполнения или неисполнения не воспоследует.

Другое дело гейс, который берёт на себя воин или правитель. Он учитывается в дальнейшем формировании событий непременно, и поэтому неисполнение гейса для них имеет более тяжёлые последствия, чем для людей более низкой касты, – вплоть до поражения в правах. Исторические и легендарные свидетельства тем не менее рассказывают нам, что те воины, которые исполняли взятые на себя гейсы, рано или поздно право королевской власти получали, а те правители, которые нарушали наложенные гейсы, теряли всё, и их наследники тоже.

Правитель, нарушивший гейс, воспринимал это как кару богов, понимая, что исправить такое нарушение уже невозможно. Для правителя – невозможно, но не для воина. Если воин нарушал взятый на себя гейс, то его самонаказание всегда было адекватно его отношению к гейсам и своим обязательствам. Воин не ждал, когда придёт момент раскаяния. Это купец будет надеяться – а вдруг пронесёт! Воин так не поступит никогда: он наложит на себя ещё десяток гейсов для искупления вины. Перед самим собой и своей честью. Иначе нельзя.

Чем выше цена вопроса, чем более высоких прав старается добиться в этом мире человек, тем более серьёзно он должен относиться ко взятым на себя обязательствам – как воин ко своим гейсам. Тот же, кто принял решение посвятить свою жизнь магии, должен ещё более внимательно отнестись к практике гейсов: для него гейс – не только обязательный метод самодисциплины, но и единственный, порой, способ удержаться на своём канале.

• Может ли голодание являться искуплением долгов?