Эти слова он произнес с дьявольской злобой. Однако, вскоре он успокоился и продолжал:

– Если бы кто-нибудь отнесся ко мне с лаской и снисхождением, я бы удовольствовался этим. Пусть мы будем уродами, отрезанными от мира, но благодаря этому, мы еще сильнее привяжемся друг к другу. Наша жизнь не будет счастливой, но она будет чиста и свободна. Сделай это для меня, позволь почувствовать благодарность к тебе за эту единственную милость!

Я был тронут. Я сознавал, что в доводах демона есть нечто справедливое. Не я ли, его создатель, обязан наделить свое детище частицей счастья?

Он заметил перемену в моем настроении и продолжал:

– Если ты согласишься, то ни ты, ни какое-либо другое человеческое существо никогда нас больше не увидит. Мы удалимся в обширные пустыни Южной Америки. Я вижу в твоих глазах сострадание. Обещай мне дать то, чего я так горячо желаю. Клянусь землей, на которой я живу, и тобой, моим создателем, что вместе с подругой, которую ты мне дашь, я удалюсь от людей и удовольствуюсь жизнью в самых пустынных местах.

Его слова пробудили жалость и желание утешить чудовище.

– Ты клянешься не приносить вреда людям? – с сомнением сказал я. – Как знать? Быть может, все это одно лишь притворство для осуществления своей мечты?

– Ах, вот ты как! – воскликнуло чудовище. – Со мной нельзя шутить! Я требую, чтобы ты выполнил мое условие!

Я подумал о добрых задатках, которые обнаруживались у него в начале его жизненного пути и о том, как все хорошее, что было в нем, уничтожено отвращением и презрением людей. И я подумал, что совесть требует, чтобы я согласился на его просьбу. Обратясь к нему, я сказал:

– Я исполню твое желание. Но ты должен дать клятву, что навсегда покинешь Европу, как только получишь от меня женщину, которая разделит с тобой изгнание.

– Клянусь! – воскликнул он. – Исполнив мою просьбу, ты больше меня не увидишь! Возвращайся домой и приступай к работе! Я стану следить за тобой. И будь уверен, как только все будет готово, я появлюсь.

Произнеся эти слова, он покинул меня, словно боясь, что я могу передумать.

Шли день за днем, неделя за неделей, однако, я все не мог набраться мужества и приступить к работе. Но свежий воздух и яркое солнце в какой-то степени восстанавливали мой душевный покой. По возвращении я отвечал на приветствия близких веселее и не так натянуто. Однажды отец обратился ко мне со следующими словами:

– Сознаюсь, я всегда смотрел на твой брак с нашей милой Элизабет как на завершение нашего семейного благополучия и опору для меня в старости. Может быть, ты относишься к ней, как к сестре, и не имеешь ни малейшего желания сделать ее своей женой? Более того, возможно, ты встретил другую девушку и полюбил ее? Скажи мне откровенно.

– Дорогой отец, успокойтесь! Я люблю свою кузину нежно и искренно. Мои надежды на будущее и все мои планы связаны с нашим столь желанным предстоящим союзом.

– Твои слова, милый Виктор, доставляют мне радость, которую я давно уже не испытывал. Зачем же откладывать дальше вашу свадьбу? В последнее время на нас обрушились такие несчастья, а твой брак с Элизабет внес бы в нашу жизнь новый свет надежды.

Я молча выслушал отца и в течение некоторого времени не мог произнести ни слова. Множество мыслей пронеслось в моей голове. Я боялся думать о союзе с Элизабет. Ведь я был связан клятвенным обещанием, которое еще не выполнил и которого не смел нарушить. Мог ли я праздновать свадьбу, когда на шее у меня висел смертельный груз, тянувший меня к земле. Я должен был дать возможность чудовищу скрыться вместе с его подругой, прежде чем смог бы насладиться счастьем союза с любимой Элизабет. Кроме того, мне претила мысль вершить свой омерзительный труд в доме моего отца. Я сознавал, что порой меня будут посещать мучительные чувства, которые мне будет трудно скрывать от моих близких. Но если я выполню обещанное, чудовище удалится навеки, и я обрету покой. С этими чувствами я ответил отцу:

– Мне надо сначала посетить Англию. На это у меня серьезные причины. Моя поездка продлится всего несколько месяцев.

И мой добрый отец согласился. Он договорился с Клервалем, что тот присоединится ко мне в Страсбурге. Это не мешало уединению, к которому я стремился для выполнения своего обязательства. Но я понимал, что присутствие Анри поможет мне избежать долгих часов одиноких раздумий, способных свести с ума.

Итак, я отправился в Англию, и было решено, что мой брак с Элизабет совершится немедленно по моем возращении. Я сел в дорожный экипаж, едва сознавая, куда отправляюсь, совершенно равнодушный к тому, что происходит вокруг.

Наконец, я прибыл в Страсбург, где два дня меня уже дожидался Клерваль. Увы! Какой контраст составляли мы между собой! Клерваль был переполнен радостью, созерцая красоту природы. Он обращал мое внимание на сменяющиеся краски ландшафта и неба. Клерваль умел чувствовать природу и восхищаться ею. А я – несчастное существо, надо мной тяготело проклятие, закрывавшее для меня все пути к радости. Мы решили спуститься по Рейну до Роттердама и оттуда продолжить путь морем в Англию.

Наконец, нашим взорам открылись бесчисленные шпили Лондона и возвышающийся надо всем купол св. Павла и знаменитый Тауэр.