Казалось, единственным, что имело значение, было еще сильнее вжаться в это тело, созданное для меня, почувствовать его в себе, слиться в единое целое. Не знаю, что ощущал Вэйд, но целовал и ласкал так жадно и неистово, что я не могла сдержать стонов, то и дело срывающихся с губ.

Понятия не имею, когда мы оказались совершенно обнаженными, сплетенными в единый клубок, стремящимися стать ближе друг к другу как можно полнее.

В какой-то момент Вэйд замер, опрокинув меня на спину и нависнув сверху. Я поймала горящий взгляд, от которого возбуждение внутри стало почти нестерпимым. Он будто спрашивал о чем-то, и вместе с тем в нем читался дикий первобытный призыв, заставивший почти независимо от воли податься бедрами навстречу и сильнее обхватить руками плечи мужчины.

Вэйд снова приник к моим губам, одновременно врываясь в мое тело. Мой болезненный крик потонул в этом поцелуе. Потом мы оба замерли, чувствуя бешеное биение собственных сердец. Вэйд толкнулся внутрь опять, осторожно и медленно. Но я сама подалась навстречу, желая поскорее почувствовать его так глубоко в себе, как только возможно. Даже боль не могла пересилить того восторга и счастья, что испытывала от осознания, что этот мужчина, наконец, стал моим. Моим по — настоящему.

Не знаю, сколько длилось это безумие между нами, когда оторваться хоть на миг казалось жесточайшей пыткой. Даже когда прерывались, прежде чем снова слиться в единое целое, наши руки и ноги оставались сплетенными. Мы прижимались друг к другу так, словно боялись хоть на миг ощутить себя как нечто раздельное. От поцелуев губы уже саднили, но я снова и снова приникала к губам любимого мужчины, лихорадочно лаская его тело.

Как же сильно я люблю его. В эту ночь поняла это с еще большей очевидностью, чем раньше. Пусть это сродни болезни, одержимости, но я не в силах бороться с собой.

Только когда мы окончательно обессилели и лежали рядом на постели, унимая прерывистый стук сердца, вспомнила о том, с чего вообще начался наш разговор, переросший в нечто большее. Как же не желала нарушать это волшебство. Но в окна уже проникали первые рассветные лучи, и я понимала, что реальность все равно вступит в свои права, как бы ни хотелось обратного.

— Я так и не сказала тебе, зачем приходил Лис, — тихо произнесла, лежа в объятиях любимого и чувствуя спиной, как он прижимает к себе, по-хозяйски оглаживая мою грудь и живот.

— Плевать, — рыкнул он, утыкаясь носом в мою шею. — Пусть держится от тебя подальше.

Ощутила, как на губы наползает улыбка.

— Неужели еще не понял, что для меня не существует никого, кроме тебя? — хрипло проговорила. — А Лиса воспринимаю просто как хорошего приятеля. Но он сообщил нечто важное, о чем ты должен знать.

Вэйд слегка куснул мочку моего уха и произнес:

— Так чего он хотел?

— У него есть информация, которая может иметь отношение к нашему расследованию.

Напарник тут же напрягся и развернул меня к себе лицом.

— А подробнее? И почему он не пришел ко мне? — хмуро спросил.

— Ты же знаешь Лиса, — я пожала плечами. — Он любит поиздеваться над людьми.

Притянув Вэйда к себе, опять уложила рядом, но теперь уже лицом ко мне, и начала рассказывать. Вздохнула, когда почти сразу после окончания моего рассказа напарник вскочил с постели и начал одеваться.

— Ты заявишься к нему уже сейчас?

— Сам виноват, — усмехнулся Вэйд. — Если не пожелал обсудить все раньше.

— Надеюсь, информация окажется полезной, — с завистью глядя на него, сказала, тоже желая встать с изрядно поднадоевшей за эти дни постели и погрузиться в расследование. — Обещай, что потом мне все детально расскажешь.

— Конечно.

Он, уже полностью одетый, подошел ко мне и приподнял мое лицо. Быстро чмокнул в губы и покинул комнату.

Я вздохнула, глядя ему вслед, но потом на лицо наползла счастливая улыбка. Сегодня между нами все стало по — другому. По-новому. И каким же упоительным было это чувство.

Тело ныло после бурной ночи, но все неприятные ощущения перекрывались безумным ликованием. В эту ночь я стала женщиной. С тем, кого люблю так сильно, что при одной мысли о нем внутри все выворачивает от шквала эмоций.

Конечно, я не тешу себя иллюзиями, что дальше все будет легко и просто. Но главное уже то, что Вэйд перестал отрицать собственные чувства, захотел попробовать перейти на другой уровень отношений. А я уж сделаю все, чтобы он об этом не пожалел. Окружу всей возможной заботой и любовью, на какие только способна. Так, чтобы понял, что никуда не денусь и что я не такая, как та стерва, что когда-то разбила ему сердце.

Глядя на мою физиономию, не скривившуюся, как обычно, после приема укрепляющего отвара, а улыбнувшуюся во все тридцать два зуба, Арлин подозрительно протянула:

— Что-то ты сегодня не такая, как всегда.

Я улыбнулась еще шире и начала мурлыкать себе под нос популярный мотивчик. Глаза подруги внезапно расширились, она радостно воскликнула:

— Неужели?

— Определенно не понимаю, о чем ты, — притворилась поленом я.