Шрифт:
– И никак нельзя выяснить, кто именно?
Ву показал Гэндлу какой-то приборчик, который человеку непосвященному напомнил бы часть транзисторного приемника.
– Мы поставили такие штучки на домашний и рабочий компьютеры Бека.
– И что это?
– Специальное устройство, которое посылает сигналы с его компьютера на мой. Если доктор Бек получит какое-то сообщение, навестит какой-либо сайт или даже просто напечатает письмо, мы тут же это увидим.
– Значит, сидим и ждем.
– Да.
Гэндл вспомнил предположение Ву, что кто-то изо всех сил пытается сохранить анонимность, и страшное подозрение закралось в его душу.
Глава 9
Я припарковался аж в двух кварталах от клиники. Раньше я никогда не делал ничего подобного.
Шериф Лоуэлл уже материализовался здесь вместе с двумя короткострижеными мужчинами в серых костюмах, которые лениво прислонились к большому коричневому «бьюику». Смешная парочка. Один – длинный, тощий и белый, другой – толстый, короткий и абсолютно черный. Они напоминали кеглю и шар. Оба ласково улыбнулись мне. Шериф сохранил угрюмость.
– Доктор Бек? – уточнил белый. Он выглядел до отвращения аккуратно – напомаженные волосы, уголок тщательно сложенного платка выглядывает из нагрудного кармана, галстук заколот стильной булавкой, очки в черепаховой оправе, какие любят надевать актеры, когда желают выглядеть модно.
Я посмотрел на Лоуэлла. Тот молчал.
– Да, – ответил я.
– Специальный агент Ник Карлсон из Федерального бюро расследований, – представился аккуратист. – А это специальный агент Том Стоун.
Оба сверкнули значками. Коротышка Стоун поддернул брюки и кивнул на «бьюик»:
– Не сможете ли вы проехать с нами?
– У меня пациенты через пятнадцать минут!
– Об этом мы уже позаботились. – Карлсон выбросил длинную руку в сторону открытой двери машины, как ведущий телешоу, предлагающий приз. – Прошу.
Пришлось сесть назад. Карлсон устроился за рулем, Стоун – рядом. Лоуэлл в машину садиться не стал. Мы останавливались на Манхэттене, и все же дорога заняла не больше сорока пяти минут. Карлсон припарковался в центре, на Бродвее, недалеко от Дуан-стрит, напротив административного здания номер 26 на Федерал-плаза.
Внутри здание выглядело как обычный офис. По коридорам с чашками кофе в руках передвигались мужчины в деловых, на удивление неплохого качества костюмах. Попадались и женщины, но в явном меньшинстве. Мы зашли в конференц-зал, мне предложили сесть, что я и сделал. Хотел еще положить ногу на ногу, да постеснялся.
– Кто-нибудь объяснит наконец, что тут происходит? – спросил я.
– Чем вас угостить? – вместо ответа поинтересовался Карлсон Белая Кегля. – У нас тут худший кофе в мире.
Карлсон нежно улыбнулся. Я улыбнулся в ответ:
– Нет, спасибо, хотя предложение заманчивое.
– А может, что-нибудь прохладительное? Том, у нас есть прохладительные напитки?
– Конечно, Ник. Кока-кола, диетическая кола, спрайт. Все, что угодно, для нашего доктора.
Мы опять поулыбались.
– Спасибо, ничего не нужно.
– А лимонаду? – попробовал еще раз соблазнить меня Стоун, снова подтянув штаны. Его живот походил на надутый мяч, намек на талию отсутствовал, и брюкам приходилось нелегко. – У нас здесь всего полно.
Я чуть не согласился, чтобы они отстали, но покачал головой. На столе между нами сиротливо лежал одинокий конверт. Я не знал, куда деть руки, и положил их перед собой. Карлсон сел на угол стола, Стоун остался на ногах.
– Что вы можете сообщить нам по поводу Сары Гудхарт? – спросил Карлсон.
Я заколебался, стоит ли отвечать правду.
– Док?
– А что вы хотите услышать?
Карлсон и Стоун переглянулись.
– Имя Сары Гудхарт интересует нас в связи с текущим расследованием.
– Каким расследованием?
– Нам бы не хотелось этого разглашать.
– Не понимаю, при чем тут я.
Карлсон тяжело вздохнул, как бы обдумывая мое заявление. Затем повернулся к коротышке-напарнику и уже безо всякой улыбки спросил:
– Я задаю непонятные вопросы, Том?
– Нет, Ник. Мне кажется, все ясно.
– Мне тоже так кажется.
Карлсон снова повернулся ко мне:
– Может быть, вы протестуете против формы вопроса, док?
– Так всегда говорят на практических занятиях, – встрял Стоун. – «Протестую против формы вопроса!»