Это были следы, которые я оставила на нем, когда пыталась отбиться. Мой дядя дошел даже до того, что сообщил о нападении в полицию и перечислил вещи, которые, по его словам, я у него забрала. Не только он ищет меня, но и полиция. Мне сказали, что если я вернусь домой, Гарри снимет обвинения и предоставит «необходимую мне помощь». На этом я бросила трубку.

Он убедился, что мне будет нелегко уйти от него. То, что я когда-то считала его чрезмерной опекой, очевидно, являлось чем-то другим. На данный момент у меня нет ни цента, а я знаю, что у меня есть деньги. Я — богатый бездомный, и эта мысль почти смехотворна.

Мне страшно подавать заявление на работу, потому что боюсь, что они проведут какую-нибудь проверку. А что, если они сообщат полиции, где я нахожусь? Я понятия не имею, что делать и куда идти. Я, вероятно, проведу еще один день, сидя на этой скамейке и наблюдая за проходящими мимо людьми. Ожидая, когда он пройдет мимо. Может быть, сегодня я последую за ним, когда он уйдет. Темноволосый мужчина в костюме ведет себя так, будто ему на все наплевать. Он выглядит неприкасаемым.

Я наблюдаю, как люди расступаются перед ним, потому что чувствуют силу, как и я. Мне следовало бы бежать, но каждый день я наблюдаю, как он входит в спортзал сразу после того, как я ускользаю.

На третий день, проведенный в одиночестве на улице, мне повезло. Я проходила мимо спортзала, и он привлек мое внимание. Мужчина выронил ключ, и если бы я не следила за ним, то и не заметила бы. Он хотел убрать его в карман, но промахнулся, и ключ упал на землю. Он не заметил, потому что, входя в здание, прижал к уху мобильный. Я хотела сказать мужчине, но он зашел внутрь прежде, чем я смогла остановить его. Подобрав ключ, я поняла, что нашла свое убежище. По крайней мере, пока. Я буду пользоваться этим местом так долго, как смогу. Я спала здесь несколько раз, но всегда боялась, что не проснусь вовремя, чтобы уйти до того, как меня поймают. Сон сейчас для меня роскошь, которую я не могу себе позволить, и прямо сейчас мне хочется сползти по стене и заснуть на несколько дней, но не могу.

Вместе с ключом пришло чувство вины, потому что теперь я нарушаю закон. Это реальные обвинения, которые могут быть выдвинуты против меня. Взлом и проникновение — не единственное, что я здесь сделала. Я украла питательные батончики и воду из спортзала на стойке регистрации, но я составила список всего, что взяла, надеясь, что однажды смогу вернуть. Мужчина в костюме понятия не имеет, что сделал для меня в тот день, когда уронил свой ключ. Он помог мне выжить.

Я выключаю воду, зная, что мне уже нужно идти. Я и так слишком долго нахожусь здесь.

Когда поворачиваюсь, чтобы схватить полотенце, замираю, и вся кровь приливает к моим ушам. Будто мой разум вызвал его, и вот он стоит в метре от меня. Он стоит перед огромным душем в спортзале, который достаточно велик для десяти человек.

Его взгляд скользит по моему телу вниз и обратно. Впервые в жизни я задаюсь вопросом, что думает обо мне мужчина, хотя чувствую, как с каждой минутой меня охватывает смущение. Никто не видел меня голой с тех пор, как я была ребенком, и даже тогда это была моя няня.

— Я… я… — Пытаюсь подобрать слова, но ничего не получается. Он продолжает стоять там, ничего не говоря. Может быть, он так же потрясен, как и я. — Мне очень жаль. Я как раз собиралась уходить, — наконец выговариваю я, хватаясь за полотенце, висящее на крючке. Я обматываю его вокруг себя так крепко, как только могу, и чувствую, как щеки горят от стыда.

— Я искал тебя, — говорит он, склонив голову набок. — Ты маленькая воришка.

Меня охватывает паника, и я пытаюсь проскочить мимо него, но он хватает меня за руку. Не крепко, но я знаю, что не смогу вырваться. Я смотрю на него и вижу, что он еще больше, чем я думала. Он заполняет каждый сантиметр своего сшитого на заказ костюма. Не то, что мой дядя, которому все приходится подшивать под себя. Его глаза, которые я издали приняла за темно-синие, теперь холодные, как лед. В них нет тепла, даже если мое тело нагрелось сильнее, чем когда я была под струями воды.

Я хочу оправдаться и сказать ему, что не воровка, но это будет ложью. Мне не нужно пополнять свой растущий список ошибок. Меня поймал тот же самый мужчина, о котором у меня были дикие фантазии. Я придумывала маленькие истории о нас двоих, чтобы скоротать свой день. Мне было интересно, что он делает и куда направляется. Я думала о его жизни и о том, принадлежит ли он кому-нибудь. Потом я решила, что он, вероятно, похож на моего дядю и принадлежит многим женщинам. От этой мысли у меня всегда болело в груди.

— Пожалуйста, отпусти меня, и я клянусь, что никогда не вернусь. Ты больше никогда меня не увидишь. — Я пытаюсь вырваться из его хватки, но он не отпускает меня.

— Сколько тебе лет? — спрашивает он, а я смотрю, как он высовывает язык и облизывает нижнюю губу. Я почему-то повторяю его жест, и он сжимает челюсть. Его лицо чисто выбрито, и я скучаю по его щетине, которую видела, когда он приходил в спортзал накануне вечером. Он приходит сюда дважды в день.

— Восемнадцать, — отвечаю я, и не уверена, нравится ли ему мой ответ.