Юноша хохотнул и пододвинул к ней учебник. Ива взглянула на перечисление столовых приборов и застонала. Синекрылый развеселился еще больше.

– Это еще что, – хмыкнул Грым, – а мне все эти вилочки еще и удержать в руках надо.

Девушка глянула на его лапищи и сочувственно посмотрела на приятеля.

– В некоторых домах особо умные хозяйки подают гостям других рас более удобные для них приборы, – заметил Златко. – Для троллей побольше размером. Но это не правило, да и общество так и не определилось – забота это или дискриминация.

Ива тоже собралась задуматься, но Бэррин неумолимо пододвинул учебник еще ближе.

Как-то незаметно подобрались Осенние Праздники – целая седмица беспрерывного веселья. В прошлом году она, правда, едва не закончилась смертью Дэй [1] , однако в этот раз гаргулья твердо пообещала без боя не сдаваться. Тем более что Серж – ее нынешний кавалер – внушал куда больше уверенности, хоть и был сотворенным оборотнем. Такие перевертыши в результате нападения или проклятия получали способность к трансформации за несколько дней до полнолуния. В эти дни они теряли практически весь разум, взамен получая дикий, невыносимый голод, который без специальных зелий или амулетов не глушился ничем, кроме убийства. Слава богам, современная магическая наука умеет снижать агрессию оборотней, делая их максимально адекватными, пусть и не до привычного уровня, но близко к нему. В обычные же дни Серж был милейшим парнем, очень надежным, чуть стеснительным и бесконечно верным. На Дэй он смотрел с восхищением и волнением, совершенно непонятными для ее друзей. Но в целом против него их компания совершенно не возражала. Такое доверие, разумеется, исходило из того, что оборотень много лет дружил с Эрилом Бэррином, которому верили, как Златко.

В отличие от Ло. Он многое прошел с Ивиными друзьями, помогал, никогда не подводил, почти все время был рядом, но его вампирская натура все равно смущала. Сама знахарка доверяла ему, зная, что для нее он сделает, наверное, почти все. Однако остальные из их пятерки оценивали юношу куда более здраво. В самом парне они не сомневались. Но справедливо считали: где вампиры, там проблемы. Почему-то именно у этой расы всегда оказывались слишком сложные иерархические отношения, которые постоянно выяснялись, или кровавые тайны из прошлого, неадекватные родственники и прочие неприятности. Друзья не хотели такого для Ивы. Когда любишь, все беды можно пережить, но именно в серьезность отношений между знахаркой и вампиром как-то не верилось. Вот и сейчас Ло появился только к началу праздников, но никто из пятерки не заметил, чтобы девушка скучала без него. Может, просто не показывает?

Как бы там ни было, началась праздничная седмица традиционно с Пивного дня. Ива даже, грешным делом, думала, что это неспроста. Если пережил его, то все хлопоты как-то отступают, будто остаются за чертой. Веселиться тоже надо уметь – полностью отдаваться радости, выкидывая из головы все плохое, тянущее, все, что вечно крутится в голове, не давая наслаждаться жизнью. Эти мысли – о важном или сиюминутном – въедаются под кожу, по капле забирая свет из души. Чем старше ты, тем сильнее это чувствуется. Мало кому из взрослых удается искренне улыбаться тому, что в детстве вызывало неподдельную радость, просто хорошему дню, солнцу, вкусной еде или скорой встрече с друзьями. Ежедневные заботы и тревоги ломают людей так же верно, как беды. Поэтому так важно уметь отбрасывать их как мокрый после дождя плащ. Возможно, именно для тех, кто сам подобное делает с трудом, и придумали Пивной день.

Как думать о плохом, когда вокруг лучшие сорта любимого пенного напитка, да такие, что даже эльфы не морщатся? Бесплатно или по очень низкой цене. Все рядом находящиеся как-то вдруг становятся такими милыми людьми, или кто они там есть. Поэтому лучше заранее позаботиться, в какой компании праздновать. А то всяко бывало.

– Пей пиво! Пиво пей! – традиционно орал Грым, размахивая в такт огромной деревянной кружкой в пол-Ивы. Девушка заглянула даже как-то в ее таинственную глубину и мигом отпрянула.

– Тебе что, там фигу показали? – ржал тролль. Девушка сунула эту самую фигу ему под нос, чем вызвала приступ неконтролируемого хохота.

– У тебя в ней утопиться можно, – фыркнула она.

– А я и топлю! – неожиданно сообщил Грым. – Беды и печали.

– Какие у тебя беды и печали? – поразилась Ива.

– «Двойка» по истории.

– Серьезно?

– Сам видел!

– Да про «двойку» я знаю. Только тебе ж всегда было на оценки наплевать.

– Мне и сейчас наплевать.

– Тогда я не понимаю.

– А это я, дорогая, пародирую всех вас с вашими печалями. Достали уже. Жить надо просто. Выпил пива – сделал дело. Сделал дело – выпил пиво. О!

– Так спиться можно!

– Ивушка, ну что же ты такая конкретная, – вздохнул Калли, с неожиданным умилением глядя на опустошающего своего кружечного монстра тролля. – Грым – голова, философ!

Знахарка поразилась еще больше.

– Грым, ты – философ?

– Не было такого, – открестился тролль. – Простудой болел, ветрянкой болел, а философией – нет.

– Да-а, – так же задумчиво протянул эльф, – ей тоже болеют… И что немаловажно – перебаливают.

– Дурдом, – наконец определила Ива.

– Пей, – Грым грохнул перед ней высокую – с пинту – кружку пива. Эльф еще и подлил.

– Форменный… – авторитетно уточнила знахарка.

После Пивного дня шел Праздник Матушки-Земли, или иначе – Праздник Урожая. Люди благодарили природу за ее дары. Для Ивы земля, природа, всегда означала жизнь. За нее и благодарила – за друзей, за возможность учиться, за тетушку, даже за Лоренцо. За то, что она здорова и с ее близкими все хорошо.