В конце заполненной народом улицы высились огромные ворота, к которым они спешили. В этот момент от них отъехала и поскакала к западной стене, давя зевак копытами лошадей, часть гарнизона. Подойдя вплотную к воротам, Бовалле негромко приказал своим людям:

– Следуйте за мной и делайте, как я! – Затем, обращаясь к напуганным защитникам ворот, закричал: – Приказ Сенешаля!

Защитники тут же отступили, думая, что это прибыл отряд маршала, а Симон, сопровождаемый своими воинами, двинулся к воротам башни. Здесь часовые начали расспрашивать его о новостях.

– Они прорвали западную стену! – воскликнул Бовалле и, обнажив меч, начал подниматься по лестнице.

На самом верху башни беспокойно метались пятнадцать часовых, пытаясь увидеть или услышать, что творится внизу. Они тут же бросились к прибывшему:

– Какие новости? Они действительно прорвались? Какой будет приказ?

Но прежде чем успели осознать, что перед ними враги, Симон быстрым движением скинул плащ и бросил его в лицо ближайшему часовому. Небольшой отряд Бовалле тут же последовал его примеру, приступив к уничтожению защитников башни. Выхватив мечи и кинжалы, они действовали с беспощадной эффективностью. Завязалась отчаянная схватка. Но тут снова прозвучал голос Симона, и все увидели, как он рванул рычаг, опускающий мост.

– Джон, Малкольм, Фрэнк, охраняйте этот рычаг! – приказал полководец и снова бросился в бой.

Раздались крики часовых, призывающих на помощь. Кто-то прорвался к колоколу, его перезвон возвестил о тревоге. Пол устилали мертвые и раненые, но все люди Бовалле были живы и здоровы, трое из них охраняли рычаг, опустивший мост. Симон рванулся к выходу, размахивая огромным ключом.

– Все остальные за мной! – воскликнул он и исчез на винтовой лестнице.

Воины толпой бросились за ним к закрытым воротам. Тревожный звук колокола поднял солдат гарнизона, которые располагались в соседнем доме. Послышались крики приближающихся людей.

– Прикройте мою спину! – рявкнул Симон, нанося удар ближайшему солдату.

Перепрыгнув через его тело, он начал возиться с ключом. Седрик был рядом. Остальные воины отражали натиск приближающихся солдат. С большим трудом Бовалле удалось отодвинуть щеколды и снять железную перекладину. Ворота распахнулись.

Симон тут же развернулся навстречу атакующим. Дюжина всадников отчаянно пыталась приблизиться к воротам, но воины под руководством Бовалле стойко оборонялись и удержали их до прихода Джеффри. Одновременно Симон вместе с Седриком начал пробиваться к башне, чтобы не допустить туда приближающихся солдат. Он появился там как раз вовремя, чтобы не дать им снова поднять мост. Солдаты вступили в схватку с огромным рыцарем в позолоченном панцире, который, как скала, преграждал вход в башню. Нахмурившись, он беспощадно разил клинком противников.

И наконец раздался звук, которого так долго ждал полководец, – топот копыт по деревянному мосту. Он с облегчением вздохнул, поскольку его воины, охранявшие ворота, сражались из последних сил, которых хватило бы ненадолго. Его голос прозвенел, перекрывая шум битвы:

– С дороги! С дороги! Дайте проехать Мальвалле!

Воины тут же отпрыгнули, прижавшись к стенам, чтобы пропустить отряд Джеффри.

Во главе с ним англичане ворвались в Белреми. Мальвалле без труда можно было узнать по его черному плащу и плюмажу. В одной руке он сжимал копье, в другой – щит и уздечку лошади, а также узду огромного черного боевого коня Симона. За ним следовал его отряд, удар которого был настолько силен, что отбросил французов в глубину города, расстроив их ряды.

Джеффри вскоре вернулся назад к воротам. Заметив Симона у входа в башню, он набросился на нападавших на него французов и быстро их рассеял.

– Все в порядке? – спросил Мальвалле. Полководец схватил узду своего коня и снял щит с седла.

– Да. Я дождусь арьергарда, а ты скачи к западной стене.

Джеффри развернулся и поскакал по улице на запад. По его приказу авангард тесными рядами последовал за ним. Лучники держали арбалеты наготове, конники устремились по боковым улицам к западным воротам.

И снова задрожали доски моста, на этот раз под тяжестью отряда Алана. Впереди скакал он сам, его красный плюмаж развевался, а золотистый плащ стелился по ветру. Следом за ним по трое в ряд следовали конные лучники на специально тренированных лошадях. Когда Алан поравнялся с Симоном, тот крикнул, перекрывая звук копыт по мостовой:

– Вперед на рыночную площадь! Встретимся там! Опасайся врагов справа!

Оглянувшись через плечо, Алан весело взмахнул мечом, подтверждая, что все понял, и направил отряд к тому месту на главной улице, где собрались французы, готовясь защищать город.

Симон молча смотрел на своих солдат, шагающих через ворота с пиками наперевес, отбивая шаг. Он отметил их сверкающие панцири и дисциплинированное поведение. В их атаке не было никакой суматохи. Войска наступали быстро и в полном порядке.

Наконец во главе арьергарда показался Уолтер Сантой, одетый в зеленое и красное – цвета Бовалле. Его отряд состоял примерно из двадцати всадников. Въехав в ворота, они остановились, чтобы охранять мост по команде Сантоя. Одиннадцать человек подъехали к Симону и, отдав ему честь, сошли с коней, с тем чтобы передать их тем, кто вошел в город вместе с ним через туннель. Их действия были слаженны и деловиты.