Останусь без бревна — утону. Такой очевидный и страшный вывод подстегнул закоченевшее тело, заставляя бросать остатки сил на погоню за бревном. Плыть было неимоверно трудно, учитывая все произошедшее, удивительно, что вообще до сих пор не ушел под воду окончательно.

"Чужие" руки и ноги каким-то чудом продолжали двигаться, пускай непоследовательно, рывками, главное, что расстояние до цели стало сокращаться. Вот она уже рядом, рукой достать можно, что я незамедлительно и сделал. Пальцы обхватили ближайший сучок, попытался использовать его, как точку опоры, чтобы подтащить себя к бревну. Получилось не очень хорошо, окоченевшие пальцы не удержались на влажном скользком дереве. Тело снова ушло в воду, на этот раз еще и крутанулось во время погружения. Из-за этого на время потерял ориентацию в пространстве, в итоге пробарахтался на порядок дольше обычного.

Когда вынырнул, бревна уже не было. Туман стал менее густым, отчего дальность обзора увеличилась, но особой радости это не принесло, бревно так и не появилось в пределах видимости. Покрутил головой, пытаясь хотя бы определить направление, в котором двигался до этого — ничего. Лишь на пределе обзора мелькнул какой-то неясный силуэт. К нему и двинулся, альтернативы все равно не было, да и силы давно кончились, плыл на голом упорстве, стиснув зубы и то и дело погружаясь под воду.

Сколько времени двигался в заданном направлении непонятно. В какой-то момент уже не смог держаться на поверхности, ушел под воду и продолжал плыть, выныривая лишь для того, чтобы глотнуть воздуха. Потом сознание померкло, взгляд погрузился во тьму. Ноги в последний раз попытались изобразить движение, руки безвольно распластались в стороны.

Очнулся от того, что ощутимо приложился обо что-то твердое. С трудом сфокусировав взгляд, разглядел толстый основательно заросший тиной столб. Еще не успев осмыслить произошедшее, ухватился за склизкую поверхность, начал перебирать руками, поднимаясь вверх. Наконец, голова показалась над поверхностью воды. Подышал как следует, огляделся.

Столб, о который меня приложило течением, оказался опорой небольшого причала, выдвинутого в воду с пологого бережка, поросшего невысоким кустарником. Сверху причал был накрыт расколотыми напополам бревнами, забраться на него по скользкой опоре не получалось. Хотя, если поднатужиться, да рвануться как следует, можно было достать до края настила. Но сил на подобные рывки не было совершенно, так что пришлось добираться до берега вплавь, по опостылевшей холодной воде. Ну и ладно, в сравнении с пройдённым расстоянием — пустяк.

Все же переоценил себя, показавшийся пустяком отрезок преодолевал несколько минут. А выбравшись на берег, судорожно хватал ртом воздух. На подрагивающих ногах сделал пару неуверенных шагов. Колени подогнулись и, едва успев выставить вперед руки, дабы смягчить падение, распластался на реденькой пожухлой траве.

Сознание решило дать отдых телу, собираясь снова отключится, но усилием воли удалось сосредоточиться, не отрубиться. Умом осознавал, что, выбравшись из воды, сделал лишь полдела. Заморозка на открытом воздухе не было, но холод пробирал до костей. Оставаться в легкой мокрой одежде при таких раскладах было не лучшей идеей. Нужно было найти хоть какое-то укрытие, в идеале сменить вымокшую одежду.

Составив примерный план действий, начал оглядываться, приподнявшись на вытянутых руках. Обзор частично перекрывала растительность в виде кустарников. Для того чтобы увидеть скрывающееся за ними пространство, нужно было подняться во весь рост. Но этого и не потребовалось, искомое обнаружилось в другой стороне, чуть левее, на невысоком пригорке, полого поднимающемся от берега водоема, по виду реки, в которой пережил столько неприятных моментов.

Поселок или деревня, издалека не поймешь, отсюда лишь силуэты приземистых одноэтажных домишек, окруженных приличным забором, можно было разглядеть. И еще одна деталь добавила радости — над домишками вился дымок. Наверняка в них тепло и уютно, да и перекусить горяченького было бы очень кстати. Голод хоть и не докучал, на фоне усталости и холода казавшийся мелким недостатком, но желудок упорно подавал недвусмысленные сигналы. При одной лишь мысли о еде рот наполнялся слюной, а желудок начинал голосить вдвое жалобнее.

Близость человеческого жилья придала сил. Но не настолько, чтобы суметь подняться во весь рост. Поэтому дальше приходилось ползти, изредка приподнимаясь на руках и вглядываясь вперед, чтобы не сбиться с направления. Полз вроде не быстро, но даже чуток согрелся от движения. Хотя, это мог оказаться жар, вызванный переохлаждением и потерей сил. Кстати, о силах, которые таяли с каждым движением. Эйфория от приближения к спасительной деревне с сердобольными жителями сошла на нет, растворилась в монотонной работе рук и ног, снова навалилась апатия. Но, если в прошлый раз этот процесс происходил постепенно, сейчас усталость и безразличие навалились почти мгновенно, отбивая желание и возможность двигаться дальше.

Голова бессильно уткнулась в блеклый ковер умирающей травы. Последней мыслью было " Почему не попробовал такую простую вещь, как позвать на помощь?" Вероятность того, что крик могли услышать на ближайшей окраине поселения очень велика. Но почему-то сглупил, уперся рогом в необходимость добраться самому и, в итоге, остался замерзать совсем рядом от теплой постели, и сытной еды. После этих размышлений разум померк, сознание снова отключилось. Интересно, а можно привыкнуть к потере сознания?! Наверное, можно, если получиться пережить последнюю.

…Песчаный пляж, солнце, теплый ветерок, чей то смех… Пройти через лесок, узнать, понять… Голос — чужой, монотонный, невыразительный, бесчувственный и слова:

— Нельзя, уйти, забыть…

Проснулся, но глаза открывать не стал, даже наоборот, зажмурил сильнее, пытаясь вспомнить непонятный сон. Что же это такое, ведь подобные видения были и раньше?! Нужно попытаться не забыть, как в прошлый раз. Только неясно зачем, все равно, ничего из увиденного толком не понятно. Пытался запомнить, но ничего из этого не получалось, детали сна стремительно ускользали из памяти. Словно мозг избавлялся от ненужной информации.