Мамочка на кухне долго прижимала к себе и расспрашивала о моем самочувствии. Поговорить толком не получилось, все время то она, то я выходили в горницу, расставляя тарелки и угощения.

— Вот все и закончилось, — произнес Риш, провожая взглядом суетящуюся меня.

Бабушка неодобрительно смотрела на него, но самоуверенного дракона это совершенно не смущало. По его лицу было видно, что не горит желанием тут сидеть и обсуждать случившееся, а хочет схватить меня в охапку и утащить в свою пещеру. А я ловила себя на мысли, что очень даже и не против этого. Так мы с ним переглядывались, как заговорщики, я ему улыбалась ободряюще, пока бабушка не видела, и старалась поддержать Риша.

— Закончилось, — неожиданно для всех отозвался герцог.

— Мне вот что интересно, — тут же повернулась к Винзору я, — Может быть, лорд Астани ошибался, и перерождение жизни не должно было произойти? Возможно, что оба яйца раскрылись бы вместе …

Договорить мне дали. Бабушка и мамочка, которая при моих последних словах уронила тарелку с квашеной капустой, чего с ней никогда не случалось, вскрикнули и вцепились в нас с расспросами.

— Как два яйца? Их было два? — вопросы от обеих ведьм посыпались как горох.

Пока я собирала случившейся казус с пола, причем Риш тут же воспользовался возможностью и присел рядом, чтобы помочь, мамочка и бабушка расспрашивали герцога, как самого спокойного в этом доме.

Дракон старался перехватить мою руку и лишний раз поцеловать, а уж когда вышли на кухню … От его поцелуев и так голова кружится. Я в тот же миг забыла, что по соседству в горнице сидят мои родственницы, которые если не проклянут дракона, то по ветру развеять всегда могут.

О чем говорили герцог и ведьмы я прослушала. Лишь только когда Риш отпустил меня, до моего слуха донеслись слова Винзора:

— Когда забирал из храма «Колыбель жизни», я услышал, как она меня зовет, плачет и о чем-то просит, — спокойно рассказывал Эрган.

Больше Риш меня удержать не смог, я выскользнула в горницу и тихонечко присела на стул, интересно же! Дракон вышел следом, и его вновь ведьмы одарили колючим взглядом. Я их хорошо понимала, соблазнитель не останавливается и привязывает их девочку к себе все сильнее. Наверное, обе очень жалеют, что проклясть Риша не могут.

— Мне так кажется, что «колыбель жизни» именно об этом просила меня, отнести артефакт ко второму яйцу, из которого появился другой дракон. Лорд Астани предполагал, что оба вместе они рождают что-то новое, но вот утверждать с такой уверенностью, как он, о перерождении жизни, не могу. Скорей всего оба артефакта включились, едва оказались рядом, чтобы вновь напитаться силой. Именно ее мы увидели в храме Матери природы, — размеренно и очень спокойно говорил герцог, будто не о самом важном, что могло произойти в этом мире.

— Могло быть и перерождение, — отозвалась бабушка, — замысел Матери природы мне понятен. Но думаю, что все же вы поступили правильно, вернув «колыбель» на место рождения.

— Я тоже так думаю, иначе бы мы никогда не услышали этой песни, — согласился с ней Винзор.

Молчание и воспоминание окружило нас. Чуть прикрыв глаза, можно было вновь услышать тот голос и чудесную песню.

— Я же говорила, что не из-за нас артефакты начали работать, — вдруг произнесла я.

А ведь совершенно не собиралась об этом говорить и рассказывать родственницам о том, что Риш знает, что является отцом моих малышей.

— Из-за тебя? — тут же подозрительно повернулась ко мне бабушка.

— Они тут ни причем, — попытался сгладить разговор герцог, поняв, что без помощи мы тут не разберемся.

— Ты касалась «колыбели жизни»? — спросила Мирабель и жадно стала меня рассматривать, даже вперед подалась.

Чего это она? Что я такого сделала? Это что запрещено?

— А меня никто не предупреждал, что артефакт трогать нельзя, — тут же попыталась снять с себя все обвинения.

— Мы вместе положили руки на «колыбель», — сообщил Риш.

Я на него шикнула, но было уже поздно. Его благородный порыв прикрыть меня собой ударил по дракону же.

— Зачем?! — воскликнули обе мои возмущенные родственницы.

— Ты хотела узнать о ребенке? — мягко улыбаясь спросила Мирабель, не обращая внимания на полыхающих справедливым гневом ведьм.

— У нас будет двое детей! — гордо произнес Риш, а я застонала.

Все! Все пропало! Если я надеялась, что оставшись наедине с бабушкой и мамой смогу их как-то успокоить, убедить, что от дракона нам ничего не угрожает, то сейчас дракон заложил нас по самые уши. Сейчас меня развеют по ветру. Нет, сначала дадут родить, а потом развеют, но могут развеять Риша прямо сейчас.

— Двойня, — с какой-то грустью произнесла Мирабель и посмотрела на Агрифу.

Неожиданно бабушка замолчала и отвернулась к окну. Только моя мамочка вскочила на ноги, и на ее пальцах засеребрилось заклинание. Какое, не успела рассмотреть, но тоже подскочила и прикрыла собой сидящего Риша.

— Радочка, деточка, отойди, ты мне заслоняешь молодого человека, — притворно мягко проговорила мамочка, а серебро на пальцах побелело от напряжения.

— Не уйду! Это мой дракон! — твердо произнесла я.