Шрифт:
Главным отличием лечения от исцеления является то, что лечение не может работать независимо без исцеления, так как оно является результатом использования ресурсов самого организма, в то время как терапия – это внешнее воздействие, направленное на приближение пациента к состоянию здоровья. Сравните это с определением слова «медикамент»: медикамент – это вещество внешнего происхождения, которое не является необходимым для нормального функционирования клеток организма и которое при этом существенно изменяет функции определенных клеток при введении в организм в сравнительно малых дозах. (Карлсон, 2004, с. 101) Медикамент становится лекарственным только при том условии, что он приближает состояние клеток к устойчиво здоровому. Психологическое лечение также является продуктом внешнего происхождения, разница лишь в том, что оно по природе своей не химическое, а поведенческое. При этом не важно, медицинское оно или психологическое, и лечение, и исцеление обладает способностью накапливать эффект, однако лечение не будет успешным без одновременного процесса исцеления.
Поэтому вопрос, который клиницист, работая с теми, кому нужна помощь, должен рассмотреть: что необходимо этому человеку для того, чтобы задействовать его естественные способности к исцелению? Для эффективного продвижения этого процесса «надо дать понять пациентам, что они действительно будут вылечены и что сам процесс будет проходит внутри них». (Эриксон, 1965b) В некоторых случаях данную идею можно передать одним утверждением, однако, чем сложнее случай, тем больше потребуется затратить времени на то, чтобы пациент смог по-новому взглянуть на мир.
Мироощущение складывается из полученных знаний, воспоминаний и сиюминутного чувственного опыта. В природе эти три вида опыта анатомически обособлены друг от друга и сообщаются с помощью сложной нервной сети. Жизненный опыт буквально становится территорией в уме, местом, куда можно путешествовать туда и обратно. Передвижение сознания к этим областям и от них инициируется потоком мысли или внешними сигналами. Это означает, что часть того опыта реальности все еще существует во внешнем мире. С точки зрения функциональности психическое здоровье тем лучше и стабильнее, чем свободнее личность может перемещаться между различными областями сознания, содержащими разные частицы жизненного опыта. Если это условие плохо выполняется, человек менее способен успешно взаимодействовать с внешним миром. Возникающие при этом проблемы и называются «симптомами», которые могут проявляться в различных сферах, начиная с когнитивных функций, и влиять на физиологию и общее здоровье.
Глава 4. Роль терапевта
В этой главе будут описаны взаимоотношения, которые использовал Эриксон, чтобы вызывать перемены в своих пациентах. Вначале приведем пример, в котором покажем Эриксона в роли эксперта. Однако он не начинает играть роль вышестоящего врача или, как в этом случае, разговаривающего с ребенком взрослого. Более подробно этот случай будет рассмотрен в 11 главе. Повторный взгляд на этот случай добавит важные нюансы в понимании использованной Эриксоном стратегии.
Однажды родители привели к Эриксону своего двенадцатилетнего сына и рассказали, что тот с самого рождения и до сих пор мочится в постель каждую ночь и у них уже нет сил это терпеть. Они перепробовали множество способов избавить его от этой проблемы: пороли, заставляли самому стирать простыни, заставляли голодать и даже тыкали лицом в мокрое постельное белье. Родители перепробовали все наказания, которые только могли вообразить, но мальчик продолжал мочиться в постель. На это Эриксон строго и авторитарно заявил: «Теперь это мой пациент. Я не хочу, чтобы вы каким-либо образом вмешивались в лечение. Я хочу сделать так, чтобы постель всегда оставалась сухой, поэтому вы должны оставить нас одних, держать рот на замке и никоим образом не вмешиваться в ситуацию, а также уважительно относиться к моему пациенту». Будучи в отчаянии, родители согласились на такие условия.
Встретившись с Джонни, Эриксон объяснил, какие требования он предъявил к его родителям, и мальчику понравились такие условия. Потом Эриксон сказал: «Знаешь, твой отец ростом метр восемьдесят восемь, он большой и сильный. Тебе всего двенадцать лет, и какой рост у тебя?» «Метр семьдесят девять», – ответил Джонни. «Сколько весит твой отец?» – «100 килограммов». В ответ на это Эриксон отметил, что папа мальчика при этом не толстый, а мускулистый.
После этого Эриксон поинтересовался, сколько же весит сам Джонни, и, услышав ответ, изумленно сказал: «Тебе всего двенадцать, а ты уже весишь целых 77 килограммов. Это сколько организму требовалось энергии, чтобы вырастить такое мощное тело в таком юном возрасте…»
Окинув мальчика взглядом, он продолжил: «Подумай о том, насколько большие у тебя мускулы, насколько ты сильный. Для твоего возраста это невероятное достижение, на это у тебя за эти недолгие 12 лет должно было уйти столько энергии. Как ты думаешь, каким ты будешь в возрасте своего отца? Каких-то жалких метр восемьдесят восемь и 100 килограммов? Или ты будешь намного больше, выше и сильнее, чем твой отец?»
«Твой большой и сильный отец намного старше тебя, однако ты всего лишь на 22 килограмма легче него!»
Было ясно, что Джонни получает удовольствие от того, что взглянул на себя с другой стороны. Он никогда не думал, что его физическое развитие – это такое большое достижение.
Эриксон продолжал: «Твои родители дали мне задание избавить тебя от «мокрых простыней». Они также рассказали, как плохо себя вели, когда пытались сами это сделать. Честно говоря, Джонни, я не собираюсь излечивать тебя от «мокрой постели». Вместо этого я хочу кое-что тебе рассказать. Ты в свои двенадцать лет потратил огромное количество энергии, чтобы развить такое сильное тело. Уверен, в колледже ты сможешь стать настоящей звездой американского футбола, настоящим атлетом. Тебе до этого совсем немного осталось, всего 22 килограмма, и ты опередишь своего отца. При этом у тебя еще есть девять лет до совершеннолетия. Подумай, целых девять лет и всего 22 килограмма! Ты можешь это сделать. Ты это знаешь, и я это знаю». (Эриксон, 1964a)
В психотерапии главная роль клинициста – действовать подобно катализатору, используя разум и тело как основную целебную силу. Роль терапевта заключается в том, чтобы помочь пациенту осознать свои новые возможности. В предыдущем примере мальчик, который не видит альтернативу жизни с ночным недержанием мочи, стимулируется новыми идеями, которые создают жизнестойкую надежду на будущие возможности. Как пояснил Эриксон: «Можно было видеть, как ум Джонни кувыркался во все стороны. Там создавался новый образ его тела – мужской». (Эриксон, 1964a)
В своих работах Эриксон (1948/2001) описывал психотерапию как процесс обучения. Соответственно роль терапевта – помочь клиенту переучиться. Эта цель достигается с помощью процесса эмпирического обучения, который лучше всего осуществлять путем активных видов терапии, таких как гипнотерапия, гештальт-терапия, психодрамы и т. д. Описывая творческое использование гипнотерапии, Эриксон объяснял: «Эффективные результаты… можно получить только от деятельности пациента. Терапевт только стимулирует клиента к действию». Исследования также указывают на то, что когда взгляды формируются в результате непосредственного личного опыта, то они предсказывают поведение лучше, чем когда они образуются в результате воздействия информации из внешних источников. (Фацио и Занна, 1981)
Выступая в роли катализатора, терапевт должен использовать клиническое суждение для того, чтобы определить, как сопровождать клиента в процессе обучения. Задача клиента состоит в том, чтобы по новому взглянуть и понять свою эмпирическую жизнь. В психотерапии, в отличие от такого образования, которое происходит в академической обстановке, важны не идеи или мнения терапевта. Как заявлено Эриксоном (1948/2001): «Такое переобучение, конечно, должно руководствоваться жизненными событиями пациента, его восприятием, воспоминаниями, взглядами и идеями». В этом типе терапии, направляя клиента сквозь процесс роста и открытий, роль психотерапевта скорее активная, нежели пассивная. (Ланктон, 2001/2003, с. 7)