Прорвёмся как-нибудь.

– Ну ладно. Я постараюсь поскорее вернуться. Лекарства Алику я дала. Не разрешай ему вставать, хорошо?

– Всё будет в порядке. Я прекрасно помню все рекомендации врача.

Кивнула, хватая с журнального столика книжку про трёх поросят. Займу брата сказкой, а потом можно посмотреть мультфильмы или полепить из пластилина.

– Нам будет весело, правда?

Задорно подмигнула мальчишке, увидев блеск в его синих, точно такого же оттенка как у мамы, глазах. Да, мне тоже передался по наследству этот шикарный колер глаз. Цвет моря. Какой-то умиротворённости.

Спокойствия.

Но вкупе с моим рыжим, доставшимся от бабушки оттенком волос, я уже не произвожу впечатление безмятежности. Скорее – какой-то взрывной фурии по недоразумению носящей чопорное имя Ванесса.

Просто адская смесь какая-то.

Трудноперевариваемая.

Неожиданный звонок в дверь заставил меня напрячься.

Затяжной, громкий. Как будто кто-то со всей силы вдавил в пластмассовую пупочку и во что бы то ни стало, старался ворваться внутрь.

– Вань, ты кого-то ждёшь?

– Не знаю. Может, Денис конспекты решил занести?

– Это тот хулиган, который тебе полгода назад проходу не давал, приглашая на свидание?

– Да, мам. Но, как ты помнишь, я не дала его влюблённости ни единого шанса.

– А может, зря? Он, возможно, не такой уж плохой парень…

– Мааааам… Не начинай.

Сморщила нос, судорожно кашлянув.

Не выношу разговоров про свою личную жизнь, которой у меня собственно практически не было. Ну, что я могу поделать, если мне не везёт на нормальных парней?

– Я просто не хочу, чтобы ты осталась как я. Одна с двумя детьми.

– Я знаю. Не переживай.

Широко улыбнулась, разводя руками в разные стороны.

– Если это он, скажи, что меня нет дома. Не хочу снова искать причины для отказа.

– Ладно, я открою.

Мамочка аккуратно повязала на шее газовый платочек персикового цвета. Отправилась в прихожую, стуча каблучками по старому линолеуму.

Я напряглась. Навострила уши.

– Здравствуйте, вы к кому?

– Простите, а Ванесса Мороз тут живёт?

Раздался бархатный баритон.

Сердце моментально обвалилось в пятки, проносясь ударами по всему организму, и я закусила нижнюю губу. Уставилась на Алика, полулежащего на постели.

– Да, это моя дочь. А в чём дело?

– Я – главный редактор журнала, в котором она работает. Игорь Петрович Мельников. Можно с ней поговорить?

Выдохнула, обведя глазами старый ремонт с выцветшими обоями, допотопную мебель времён СССР и, как апогей – кучу лекарств на тумбочке. Чёрт, меньше всего я бы хотела, чтобы этот холёный мужчина видел подобную атмосферу.

В мои планы совсем не входило вызывать у кого-то жалость. Тем более, у этого человека, с которым мы вчера так неоднозначно попрощались. Точнее, вообще никак.

Подскочила на ноги, сделав шаг к прихожей.

Протестующий шёпот встал в горле, булькая в горле, словно ведьминский отвар в котле Бабы-Яги.

Но Игорь Петрович уже вошёл в комнату. Встал на пороге, заслонив своими плечами весь проход. Шумно втянул носом запах медикаментов. Обвёл глазами скудный интерьер.

Остановился взглядом на мне, одетой в застиранную футболку и тренировочные штаны.

– Добрый вечер, Ванесса.

– Здравствуйте, Игорь Петрович.

Пробормотала, косясь на маму, осторожно выглядывающую из прихожей. По её испуганному лицу стало ясно, что она не знает, стоит ли ей теперь уходить и не грозит ли её детям какая-нибудь опасность.

– Ванечка, всё в порядке?

Выдохнула, неловко одёргивая подол строгой юбки – карандаш.

– Да, мамочка, не волнуйся. Можешь идти. Тёте Шуре привет.

– Ну, ладно. Я скоро вернусь.

Мельников обернулся. Очаровательно улыбнулся, обнажая свои белоснежные зубы, над которыми, вероятно, потрудился высококлассный врач – стоматолог.

– Я не серый волк, не переживайте. Не съем вашу красавицу. Зашёл по делу, всего на пару минут.

– Хорошо.

Мамочка моментально вспыхнула, став пунцовой. Поправила платочек на шее, подхватив с пола потрёпанную сумку.

– До свидания.

Выдохнула, махнув мне рукой.

Раздался щелчок дверного замка, и я уставилась на главного редактора с некоторым недоверием. Что ж. Если он пришёл, чтобы отдать мне счёт за испорченную обувь его любовницы, то я сейчас ему всё выскажу!