Здесь среди этих развалин Шевченко обнаружил какие-то странные кости, очень заинтересовавшие поэта, но недостаток времени не позволил ему рассмотреть их, он только упомянул о своей находке.

Что же это были за кости? На этот вопрос я не нашел ответа.

Позднее, побывав на ряде островов Аральского моря и сопоставив виденное с описаниями Шевченко, я догадался, что кости были им найдены на острове Барса-Кельмес. <...>

Почему же остров получил такое название?

Я знал официальную версию, но, откровенно говоря, не слишком верил ей. Уж очень все было просто. Хотелось знать подробности, однако местные жители ничего существенного добавить не могли, они сами с интересом выслушивали мои рассказы и как-то странно помалкивали. Мне удалось только услышать, что трупов на острове не нашли. Куда же они девались?

– Никто уже ничего не помнит, - сказал мне Сергей Иванович Петухов, старый капитан небольшого буксира, на котором мы теперь плыли.
– Есть тут один человек, - задумчиво добавил Петухов, - ходят про него слухи, что он что-то знает, но старик этот - кремень и никому ничего не рассказывает. Покажу я вам его, когда придем в Муйнак, попытайтесь его растормошить, если уж вам так хочется.

Так получилось, что пришлось посидеть в Муйнаке, надо было ждать, пока спадет вода. В дни ожидания я и познакомился с Нурпеисом Байжановым. <...>

Мне не терпелось скорее начать свои расспросы, и я с трудом удерживался, понимая, что поспешностью можно испортить все дело. Впрочем, я мало надеялся узнать что-либо, старик за чаем все время молчал и не сказал даже двух слов своей жене, старой Сабире. Наконец, с чаем было покончено.

Старик немного отодвинулся от стола к стене и, подтянув к себе подушку, оперся на нее локтем. Жена тут же подала ему кисет с табаком. Я поспешил вытащить свой "Казбек" и протянул открытую коробку старику. Он взял папиросу и, помяв ее своими узловатыми, скрюченными ревматизмом пальцами, не спеша закурил. Выпустив дым, он долго смотрел на него сквозь задернутое занавеской окно и вдруг, не дожидаясь моих вопросов, заговорил:

– Зачем пришел - знаю, что спрашивать будешь - знаю, а вот зачем тебе это - не знаю.

Я понял, что со стариком хитрить нельзя, надо говорить прямо. Я решил, что настал подходящий момент и, глядя на старика в упор, сказал, понизив голос:

– Шевченко был на Барса-Кельмесе и видел там кости.

Старик вздрогнул, но, может быть, мне это только показалось.

– Кости ты говоришь, кости, - он потер зачем-то лицо руками, словно стирая паутину, и уже спокойнее спросил: - Про какие кости ты говоришь, какие кости видел Шевченко на Барса-Кельмесе, они бывают разные.

– Шевченко видел на острове необыкновенные кости.
– Все так же вполголоса ответил я и неожиданно для себя добавил: - Необыкновенные кости - не то зверя, не то птицы.

Старик закрыл глаза и несколько секунд молчал.

– Значит, это правда, - заговорил он, не открывая глаз.
– Слушай, добрый человек, а ты не соврал мне про Шевченко, откуда знаешь?

Я рассказал старику о письмах Шевченко. Он опять закрыл глаза и покачал головой.

– Смеяться над стариком будешь, скажешь - байки рассказываю, а это не байки и я тебе докажу, - старик поднялся и подошел к стоящему в углу небольшому обитому цветной жестью сундучку. Он было наклонился к нему, но, махнув рукой и сказав "потом", снова вернулся на свое место.

– Я ничего не видел и не знаю, - заговорил он, скручивая папиросу из самосада, - расскажу то, что говорил мне отец. Давно это было, давно, - старик помолчал, отдавшись воспоминаниям.
– Мой отец, - снова начал он, - в ту пору был еще подростком. Дед охотно брал его с собой в море, и всегда они возвращались с хорошим уловом, с ними еще Копан Давлетов ходил рыбачить. В те годы не было у казахов ни хороших лодок, ни моторов, но и на своих парусниках заплывали рыбаки далеко. У берегов Барса-Кельмеса рыбачили часто, тогда его по другому называли "Суджок", значит "Безводный".

Однажды - рассказывал отец - в сильный ветер сорвало у них парус и лодку понесло к южному крутому берегу острова, где они рыбачили редко - глубоко там, и к берегу пристать негде, крутой он очень. Ну, пока возились с парусом, подогнало их ветром, и того гляди разобьет лодку о берег. Кое-как удалось все-же закрепить парус и понемножку вдоль берега двигаться. Вот тут и увидели они высоко над морем в обрыве берега белый камень.

Ты говоришь, был на острове, знаешь, камней там нет. А этот камень большой, белый и круглый, рыбаки заметили, только посмотреть им его поближе не удалось, ветер помешал.

Это было более ста лет назад. Жара тогда стояла необычная, а рыба хорошо ловилась, и ее сушили прямо на острове, не увозя домой. Много тогда рыбы насушили. И вспомнил как-то отец в свободную минуту про белый камень, захотелось ему посмотреть на него. Уговорил он деда поехать в то место, и пошли они втроем на лодке к южному берегу.

Нашли. Берег там как стена стоит. Причалили, вышли из лодки а до камня не добраться - снизу высоко, а наверх и совсем пути нет.

И лежит этот камень вроде как в пещерке маленькой, весь на солнце. Круглый такой камень, белый - да гладкий, ну, как яйцо, только большое.