– Страшная? – изумилась я. – Разве они не одни из вас? И… где они теперь?

– Да, химеры тоже принадлежали к Старшим народам, но не выжили. В Небесные Утесы никто из них уже не добрался. Несколько веков прошло с тех пор. Они стали первыми жертвами изменившегося мира. Сейчас отец говорит о них так, будто сожалеет об их гибели, но на самом деле химеры были первым и главным врагом драконов. Между нами велась непримиримая вражда, хотя истоков ее я не знаю. Думаю, люди на этот раз оказали нам неоценимую услугу.

– Как они выглядели? – Мне стало любопытно послушать про врагов драконов, даже тех, кто канул в вечность.

– Трудно сказать, – покачал головой Скай. – Отец не слишком распространялся на этот счет, а Гвен, иногда рассказывая мне сказки, каждый раз описывала их по-новому. В своей второй ипостаси химеры были гигантскими птицами с железными перьями. Обернувшись, превращались то в исполинов с каменной кожей, то в карликов, то выглядели как обычные люди. Их даже в книгах изображали по-разному.

– Значит, эти сказки страшные? Что делали химеры?

Внезапно я представила маленького Скайгарда, натянувшего одеяло на нос, который смотрит на Гвен испуганными круглыми глазами, но просит ее не останавливаться. Только на самом страшном месте зажмуривается и закрывает лицо руками. Все мальчишки такие. Риан так же слушал страшные истории, которые рассказывала няня.

– Маленьких драконов раньше часто пугали химерами. – Скай улыбнулся, и я следом, думая о том, что есть что-то общее между людьми и драконами: меня в детстве тоже пугали бабайкой, который может утащить непослушную девчонку. – Говорили, что химеры очень любят лакомиться маленькими дракончиками, ведь кровь дракона может исцелить от смертельных ран и болезней, продлить жизнь на пару сотен веков. Но со взрослыми драконами справиться они не могли, поэтому воровали детей.

Скай снова обернулся ко мне, шутливо подтолкнул локтем:

– Неари, не хмурься. Это сказка. В любом случае их уже давно нет. Такая ирония… Мы боролись друг с другом за могущество и власть, вели бесконечные битвы, а потом явились люди – уничтожили химер, почти уничтожили драконов и спокойно живут на наших исконных землях. – Он обнял меня, поцеловал холодные щеки. – Улыбнись, моя радость. Я не хотел, чтобы ты грустила. Все это давно стало историей. Теперь уж как есть…

И все же я видела, что Скай никогда не простит людям того, что они сделали. Как и любой дракон, видно, до конца своей жизни носит эту боль в своем сердце.

Зато, занятая разговором, я не заметила, как мы добрались до тракта. Совершенно пустынного куда ни глянь – ни повозки, ни кареты, ни всадника. Возможно, летом и ранней осенью здесь оживленное движение, но в это время года поток путешественников превратился в ручеек, хорошо, если совсем не иссяк.

Скай посмотрел вверх, на ясное небо, потом вперед, на тракт, что вился среди предгорий, постепенно забирая к югу, а потом, обеспокоенно, на меня.

– Ри, до ближайшего городка час лета. Можно дождаться сумерек, но к этому времени ты совсем продрогнешь.

– Ничего, – вздохнула я. – Пойдем. Может, по дороге нас догонит почтовая карета.

Скай заставил меня перекусить и выпить немного настойки. Я видела, как он переживает, винит себя – обычно он преодолевал путь, будучи драконом, в темноте ночи и не представлял, что зимняя дорога с беременной женой может превратиться в целое приключение. Но ведь он делал это ради меня, поэтому я не злилась.

Мы направлялись в сторону Форе – маленького городка, расположенного по пути к Джасу. Шли уже довольно долго, когда нас догнала почтовая карета. Их сначала использовали только для того, чтобы доставлять из города в город письма и важные документы, но со временем этим транспортом стали путешествовать люди – это удобно и безопасно. Ведь каждую такую карету по приказу нашего государя сопровождала охрана, а это какая-никакая защита от разбойников. К сожалению, на дорогах нашей страны всегда неспокойно. К тому же такой способ передвижения мог позволить себе даже небогатый человек.

Я просто не поверила своим глазам, когда рядом с нами остановилась облепленная дорожной грязью колымага – каретой ее язык не поворачивался назвать – и один из охранников в меховой шапке, надвинутой на глаза, наклонился, разглядывая одиноких путников.

– Что это вы, молодые люди, пешком путешествуете? – ухмыльнулся он.

– Так получилось, – пискнула я, только сейчас сообразив, что мы не продумали, что станем отвечать в случае, если спросят, почему прилично одетая пара передвигается пешком, с корзиной еды под мышкой. Но, видно, мы не показались охраннику опасными: он махнул рукой, приглашая садиться.

– Парочка юнцов, – крикнул он кучеру, который, похоже, вовсе не интересовался нашей судьбой, решив потратить возникшую передышку на то, чтобы приложиться к фляжке.

Я не могла сдержать улыбки, хотя к тому времени уже основательно подмерзла: Скай, услышав, что он юнец, сморщил такую кислую мину!

– Куда направляетесь?

– В Форе, – рыкнул Скай, придерживая меня и помогая подняться по ступеням.

В карете было душно, пахло сопревшим мехом, чужим дыханием и прокисшей едой. На лавках сидели люди, дремали, засунув под головы дорожные мешки с пожитками. К счастью, путников оказалось немного, так что местечко нам нашлось.