Моих стихов чернеющая гладь…
вернуться

Оливсон Леонид Моисеевич
Шрифт:

Путешествие Чехова на Сахалин [22]

Не просто время провестиПоехал Чехов в долгий путь —Хотел помочь тем, кто в клети,Ему не раз пришлось взгрустнуть.Был голоден в дороге он,Мечтал о каше гречневой,В грязи болтался фаэтонС чахоткой скоротечною.Ни проблеска от тяжких думНа Сахалине не имел,Кто может жить здесь – толстосум?Иль каторжник, кто наторел?И заграницу повидалОн в чудных четырех местах,И там душевно отдыхал —Как будто бы в других мирах.В сравненье с виденным в раю,Где англичане правят бал,Он, удивившись их бытью,Суворину в статье писал:«Эксплуатируют они,Взамен заботу им дают,А что мы можем, ну, хвастни?Ведь наши грешники тут мрут.Они им быт создали тут,Дороги, конки и сады,Музеи инородцев ждут,Религии им не чужды.Гонконг не чужд любых страстей:И порт, и бухта чудная,Плывут здесь множество ладей,И чудо-место людное».Он и в Коломбо побывал,Там, где хранится Будды зуб,«Здесь был когда-то рай», – писал,Был в прелестях его не скуп.Насытился лесами пальмИ женщинами с кожей бронзовой,Детям открыть мечтал вуальО страсти под их кронами.Своим трудом он им помог,Доклад по книге вызвал всплеск,Отмена розог был пролог,Уменьшился на ссыльных пресс.

22

А. П. Чехов. Остров Сахалин “Русская мысль” (1893-1894), отдельное издание (1895).

С. Лохова: “Я совсем не Мата Хари…”

Не ведая стыда, в угоду фрачным демократам,Он [23] вымыслом в шпионский большой скандал её втянул,Боясь, что Трамп, привыкший денежки грести лопатой,Устроит строек в Путинской России большой разгул.Передо мною дева, уж не юная, с ребенком,Его кормя, давала интервью о её бедах,Опасная, нелегкая у девы работёнка,И сколько же на ней неубедительных наветов?Ей было десять, когда совок распался, наконец,Моталась дева, чтоб получить образованье,В совет Британский рискнула обратиться, молодец,И люди ей пошли навстречу и её призванью.Семья её не из богатых, и могут быть долги,Идёт она работать в банк, амбициозная, с людьми [24] ,И тут её одолевают коллеги-биндюги,В газетных заголовках она теперь среди шумих. [25] Приходится покинуть банк, к друзьям своим уехать,Начать научную карьеру ей предлагает босс [26] ,Тут приглашенье на обед, босса нельзя разгневать,Её присутствие как гостя дало ей много слёз.Она как соблазнительница мужчин разведок стран [27] —Также участник сговора меж Путиным и Трампом,И веет домыслов печати над ней дурной туман,Кому, читатели, мы отдадим все дифирамбы ?Она как эксперт истории бывшей совразведкиГотовит про советский шпионаж тридцатых книгу.О неизвестной сети русских шпионажа ветке,Скрытой под одеждой университетских туник.Казалось, будущее в научном мире впереди,Уже с британским паспортом уехав из России,Хоть в банке когда работала – имела рецидив,А в Кембридже в ее карьере новые стихии.О связях Сталина [28] с разведкой резидента тема,Как первой жертвы царских дореволюционных лет,А позже он, хитрый патрон шпионского совдепа,Где материалы доставать – весьма не лёгкий хлеб.И материалом этим нужно было хвастанутьСтудентке перед очень важным гостем на обеде, [29] Чтоб поразить гостей всех знаниями – не это ль путь?Тут связи новые рождаются в пылу беседы.“Ах, если бы на том обеде не появился М. Флинн,И не сидела она рядом, не уходила с ним”, —С письма [30] тут начались нападки, похожие на сплин,Её ответа вдруг все слова он [31] опроверг как чин.«Я, русская, была в руках с пикантною открыткой»На званом том фуршете близкого к Трампу генерала,Не это ль сделало ее судьбу такою зыбкой?Спасибо, нам «Вечерний Нью-Йорк» [32] об этом рассказал.

23

Бывший работник Белого дома, республиканец.

24

Лондонский банк.

25

Она попадает в заголовки газет в 2015 году.

26

Крис Эндрю – профессор, председатель Кембриджского семинара по разведке.

27

Английской и американской.

28

Не слишком важный, но интригующий документ, характеризующий человеческую черту Сталина, где он, тридцатитрехлетний, восхищается шестнадцатилетней девушкой, с которой знаком.

29

Обед мастеров класса резидентов разведки.

30

Электронное письмо из Wall Street Journal.

31

Там же

32

Вечерний Нью-Йорк 1-7 июня 2018 г.; Тони Аллен-Миллз.

Светлой памяти Астрид Лингрен

Найти к сердцу ребёнка ключ,Который ещё слепо верит в наши бредни,Твой сказ быть должен столь могуч,Она нашла свой, и её слава не померкнет.Ребёнка можно обмануть,Но если он обман случайно обнаружит,Доверие вам не вернуть,Хоть весь с костьми ты можешь вылезти из кожи.И с первого знакомства с ним —Будь откровенен с ним, как с взрослым человеком,Ремнем свой суд с ним не верши,Но в семьях делалось всё это век от веку.И кажется, всё так просто,Но почему-то до сих пор неясно взрослым,И список наказаний пёстр,В семействе каждом долго помнит их подросток.Но ведь сумела девушка,Провинциалка из крестьянской и простой семьи,Расставшаяся с блефами,Навечно покорить все взрослые умы.

Случилось…

Случилось так, что шестимесячным младенцемНаш Саша Герцен «с Наполеоном воевал»,А правда в том, его отец стал порученцем,Наполеон не верил, что бойню проиграл.Папашу Герцена он слал к царю за миром,А за услугу он его дворню выпускал,Москва-горящая ему была немилой,Но как случилось, его отец стал адвокат.В Москве свирепствуют пожары с грабежами,Отца усадьба полыхала пред глазами,Искал ночлега тут отец с семьей в бедламе,Судьба свела их с маршалом Бертье с возами.Они были давно знакомы по Парижу,Бертье с трудом узнал богатого вельможу,Бертье решил явить тут инициативуИ рассказал о встрече той Наполеону.Наполеон приветлив был на этой встрече,Просил о мире его письмо царю вручить,Он о Кутузове не блещет красноречьем,Теперь, в Москве застрявши, искал он мира нить.Отец с обозом вывез множество народа,Поди узнай-ка его всю дворню не с чужбин,А вся история из-за отцовской шкоды,Он вез в Россию девку с которою блудил.Письмо к царю граф Аракчеев не дал ходу,Помещик Яковлев [33] был помилован царем,Закончились на сём походы Дон-Кихота,Нелёгок путь был мамы-немки к русским старям.

33

«Яковлев» – было истинное имя его отца.

Тапер

old.prosv.ru/ebooks/lib/51_Kuprin_Rasskazi/1.html/#a2

Семейство Рудневых – одно из хлебосольных,Где щёголь-дворянин об этом ратовал,Не прекращался здесь поток родни застольных,Хозяин глупо имущество проматывал.Их ветхий дом екатерининской застройкиБыл испокон веков в Москве на старой ПреснеТолпилися у входа вечно пары-тройки,Оркестр Рябова бывал здесь… Звучали песни.Хозяин светский – прямо этакий гуляка,Любил всем делать вдруг сюрпризы и подарки,С огромной радостью вся дружная ватагаРвалась вкусить все прелести музеев, парков.Оркестр не заказали, и где его найти?К устройству ёлки стала взрослой даже Тина,Готова ёлка с игрушками и конфетти,Хотя бы тапера найти, прям… Гильотина.Хозяйка дома рода знатных и богатыхИз собственных хором совсем не кажет носа,Не проявляет в доме нужного диктатаИ мужу никогда не делает разноса.Быть может, небезразличен ей любимый муж,Его ревнует как дамского угодника,Лишь светских подавай ей общество чинуш,В тревоге не прозевать бы мужа-модника.Не Таня ли, её сестра, поможет в деле?Все её любят в доме – она покладиста,Она лишь с нужным порученьем порадела,А уже в доме говор гостей раскатистый.Нет праздника без музыки, что за проклятье!Придется тетю Соню просить нам поиграть,Нельзя гостей лишать сего мероприятья,Ведь это нашего семейства честь замарать.Но в дом прислуга Дуня приводит тапера,Но он почти ребенок – застенчив, худ стоит,Нет, вид его не говорил, что он матёрыйНо выбора-то нету… Так дело обстоит.Где выход, как будет этот карапуз играть?Боюсь, что без привычки вам будет тяжело,Вокруг мальчонка глазами начал озирать,В её вопросах беспрерывных он чует зло.Да, Лидия, что старшая, над ним смеётся,А танцы разные умеешь ль ты играть?Мальчишка бодро отвечает, не сдаётся,Ей не удастся его уменье замарать.Подходит Таня к нему неловким шагом, —«Скажи, тебе случалось играть на вечерах?».Её не зная, он готов к новым атакам,В присутствии всех он не испытывает страх.– «Хотите, я рапсодию сыграю Листа?».– «Конечно, Таня, пусть сыграет», – просит Тина.Ведь в Лиде Тина видит просто скандалистку,И понимает что вот Таня с ней едина.Мальчишку тащит Тина к фортепиано,И он показывает такое мастерство,Хозяин выпорхнул из кабинета рьяноИ с удивленьем обнаружил… Божество!Он изумлён, такой сморчок плюгавый,А как играет – словно бывалый пианист,И отвечает на вопросы ему браво,А понимает ль он, что этот путь тернист?..– «Как звать тебя, малыш?». – «Я – Юрий Агузаров».Он просит перерывы сделать в его игре,Вот кто-то новый появился в кулуарах,Идёт он прямо к хозяину, не к детворе.«Кто это, с копною волосьев серебристых?», —В недоуменье тапер. A вид грандиозный.Хозяин выходит: «Сыграй рапсодью Листа».Ну вот и настал, пришёл, малыш, час твой звёздный.«Сам Рубенштейн, ты не узнал? Он композитор,Берёт тебя к себе на обученье,Ты мог ли мечтать о таком репетиторе?Тебе дарю я моё благословенье».

Твоё имя пишу на стекле

Голова ты моя удалая,Долго ль буду тебя я носить?Если ты не вернёшься, родная,Буду бога о смерти просить.Нас с тобой обручили аж с детства,Много лет ждал я свадебный день,Любовался тобой по соседству,На столе твоей карточки тень.Мне твердила, что разные вкусыМы имели с тобою всегда,Иль тебе мил тот парень безусый? –Он, считается, – суперзвезда.Он с тобой наиграется, бросит,И забудет, что ты с ним была,Молод он и еще несерьёзен,Для него же ты – грех ремесла.И умом я тебя понимаю,Боюсь, поздно ты это поймёшь,Для него все красотки мелькают,Но в какую ты бездну шагнёшь?Ты мне сердце сейчас разбиваешь,Твоим образом, что на столе,Потому что по жизни порхаешь,Твоё имя пишу на стекле.

Творенья гения бессмертны

Он прожил свою жизнь не в творческих воззреньях века,Был в мыслях мистиком, а рисовал людей реальных,Трудясь, как фантазёр, и под давленьем ипотеки,И сделав без рекламы ряд открытий визуальных.Любви исполнен был к униженным и оскорбленным,И в то же время – неудержимый коллекционер,С большой фантазией, в уме художником рождённый,Бунтарь, порой непримиримый, и знавший свой барьер.Его загадочность всех окружающих смущала,Он мифы рисовал не по святым шаблонам церкви,Всегда он необычен был в сборке материала,Твёрд и крепок в жизни был его бедняцкий стержень.О его скромности судить не сложно даже сейчас,Найдёте ль вы его переписку с кем-то из друзей?Когда был дома он – часто источал ли много фраз?Старался быть среди людей своих родных кровей.В стране при жизни по существу непризнанный РембрандтВ искусстве брал не оболочку буржуазной жизни,Творя прекрасное по ему лишь ведомым путям,Мир внутренний людей рисуя словно как закулисный.Коротким было его счастье с любимой Саскией,Она ему как мужу отдала своё богатство,Была ценима им, не слушала родни подсказки,Её лишившей части за разрыв из-за злорадства.И он писал её любимую на чём угодно,Держал всё это, не собираясь продавать,В различных позах, шляпках, одеяньях мимолетных,Ходил на рынки, чтоб необычное достать.Он не похож был на остальных (Вермеера, Хальса),Писал не то, что модно, а что ему лишь нравилось,Не брался для клиентов он художником быть сальным,В своих картинах не рисовал он равноправие.А к сожалению, эпоха требовала это,Хотел в картинах каждый красоваться, быть на виду,Не нарисуешь мастер так – то ждёт тебя вендетта,Он выбор места не делал из ложного кредита.Хотел он маски жизни богатых бюргеров убрать,Вернуться к написанию Христа как человека,И он смог эту его горечь в портретах воссоздать ,Его библейские сюжеты остались на века.С таким же замыслом он рисовал портрет Данаи,Отбросив у всех бытующий античный идеал,Рисуя Саскию любимую – как есть, живую,Прекрасную, что в дни любви великой сам он ласкал.Для интерьера он брал пышные черты барокко,Её фигуру он рисовал обыкновенную,Художник величайший не увидел в том дурного,Нарисовавши её с натуры как бы бренную.Не в пример классике [34] , где много пылающих страстей,Гармонии строгой и равновесия целого, —Он дал в фигуре тела много оттенков и теней,Присущих формам и округлостям тела зрелого.При взгляде на портрет Данаи – сомнение росло,Струится на картине свет золотой вместо дождя,Хотели «В ожидании любовника» звать [35] полотно,За истиной пошли, в рентгенографию снизойдя.В конечном слое красок была не первая жена,Сравнив с музейным облик женщины с жены чертами,Не может эта быть к тому периоду отнесена,Хотя, есть атрибут – амур с руками и цепями.Похоже, два Рембрандта тут творили – юный с зрелым,И это было в промежутке десятилетья,Жену любимую ваял он с пафосом веселья,А умерла – скоблил картину, на горе сетуя.Мы в Эрмитаже снова – перед портретом Данаи,Он рисовал её в сюжете этой притчи,Где на кровати после сна она, ещё не зная,Вся в ожиданье Зевса любовного визита.Но куда делось лицо любимой Саскии?Что за блудница лежит тут, приличья не блюдя?Какая с телом приключилась неувязка?В недоуменье все… Выводы пока что отведя.На первый взгляд – сама картина ответов не даёт,Рембрандту пришлось иметь дело с тремя женщинами,Какой фигуре на портрете художник всё ж дал ход?Искусствоведы пошли опять за разъясненьями.И спал мрак времени, и истина в руках святая,И все загадки и сомнения больше нас не ждут,Исследователь был [36] , кто всё решал это вплотную,Каким же долгим и интересным был его маршрут.Рембрандтом, как и в притче, был написан дождь золотой,Жена смотрела вверх, и бедра пологом закрыты,И притча была б художником написана такой,Жена скончалась вдруг! Его Вы горе ощутите…Творения все рождаются из-под пера от муз,Они – источник, что дают расцвет его таланту,А у Рембрандта после смерти друга – печали груз…И в помощь в дом к его мальцу пришла вдова в команду.Сначала няней, но ненадолго, став любовницей,И под её давленьем вид Данаи был изменён,Её диктат лица и тела видим мы в альковной,Прекрасно гения творенье для стран и всех времён!И третья женщина осталась на его картинах,Взрастившая выжившего единственного сына,Она была с ним из любви к нему во всех кручинах,Грешила даже с ним, имея окрики общины.Известен также факт о злоключении Данаи (1985) —Ведь была продана Рембрандтом в несчастьях за долги (1656),Не стоит много слов нам говорить о негодяе,Творения Рембрандта достойны высшей похвалы.

34

Тициан, Корреджо, Тинторетто, Веронезе, Пуссен.

35

В 1836 году английские искусствоведы предложили изменить название.

36

Ю.И. Кузнецов – “Загадки Данаи”, изд. «Искусство», 1970 г.

“Тяжба”

Сочинения Николая Гоголя 1842 года в томе IV.

Обед вчерашний, что ли, мне негож?Ешь просто чёрт-те что, и вот – икота,Грибки с ботвиньей разве обойдёшь?Ведь лучшая закуска, съесть охота!А что вчера есть в «Северной пчеле»?У этой засидевшейся девицыКрахманов, ученик мой, в похвале,Получит он ведь новые петлицы,А был бы без меня – ну ноль в нуле.Что это? Неужели Бурдюков?Он самый! Павел Петрович был почтён.И этот взяточник из блудниковДва раза под судом был! Ну, свет чудён!И подлеца весь почитает свет,И что ему до тех двадцати тысяч?Досадно ведь – моих… Навёл навет,Собака он на сене – взять бы высечь.Так знай же, не останусь я в долгу,Знай, Бухтелев тебе отплатит скоро,Прикидываешься и весь в шелку,Ты будешь вскоре белого колора.Вот, заглянул в газету, и – тоска.Андрей, возьми-ка эту прочь газету,Прочтёшь такое – и болит башка,Упрятал бы в Камчатку скверну эту,Да случая все нет на Бурдюка.Лакей ему: “Приехал Бурдюков”.– Неужто сам пожаловать изволил?– Похож, кажися, барин из братов.– Лицо другое вижу, соизволил.– Да вот, извольте сами видеть, он.– Все врёшь, дурак, проси его сюда.– Прощения прошу и бью поклон,Заступничества у вас ищу, беда.Пролётов в сторону: “Это другой,Однако есть в нём какое-то и сходство!”– В чём вам полезным могу быть, друг мой?– Да дело в тяжбе с родным братом, скотство.– Фамилию позвольте мне узнать.– Я брат родной его – я младший Бурдюков,Я Христофор Петрович, прошу знать.Что зенки в меня впёр? Чем не таков,Пролётов, Господи, благослови,Позвольте с вами мне познакомиться,Родные братья мы есть по крови,Смотрю вот чтобы не оскоромиться.– Умнее вы не могли придумать!А где ж великодушье, справедливость?Родной брат не пощадил, подумать,И что взыграло в сердце сиротливость?И на родного брата вдруг процесс,Позвольте ж, почтеннейший, мне вас обнять,Родной кровинушке устроить стресс!– Спасибо – за уменье беды понять!А прежде я, взглянувши, признаюсь,Не мог понять, какой вы человек,Теперь вам в комплиментах изольюсь,Поможете мне вижу – прожить мой век!А вы в претензии не будете,Обидитесь – меня засудите.Наш заседатель с челюстью бараньей,А подбородок с шерстью павианьей.А ваша мама, когда рожала,Была не перепугана, однако?Ей что-то рожать не помешало?Ваш подбородок словно от макаки.Может, оставим заседателяИли карабинера в вашем полку,Или другого злопыхателя,Вернёмся, может, к братишке-блуднику?Имел я тетушку помещицу,Наследники мы оба, ясно, с братом.Мне это точно не мерещится.Мой братец к ней и подъехал в аккурат.Она уж тётка в летах преклонных.“Вы, тётушка, пожили слава богу”,И с ней весь и так, и сяк в поклонах:“Вам тяжко в доме, дайте мне эту изжогу”.Я буду вас кормить, приберегать,И въехал в дом хозяином – живет там.Вот так умеет он в жизни завлекать,Не долго было… Занемогла мадам.Я прибыл, и брат меня встречает.“Занемогает тётушка чего-то”. —“Что, умерла уже? – “Нет”, – отвечает.“Быть может, сделал ей какую шкоду?”Ей говорю: “Тётушка, мы смертны,Вы можете сделать распоряжение?” —Бормочет невнятное предсмертно,Уверен: сделал он ей внушение.И тетка сим звуком изъясняет –Подписана бумагу о наследье.Плохие мысли мне нагоняетЭти невнятные “э… э… э…” междометья.Забыл сказать – у ее мужа дочь,Он был не очень богатый генерал,И правду в ступе нечего толочь,Я на наследников её взирал.Досталось мне какое-то тряпье,Штаметовые юбки… Манекену.И ни копейки мне на прожитьё.Ему на голову я их надену.Кто подписал? свидетели и что?..“Покойница подписалася сама?О чем же беспокоитесь, по что,Уж имя [37] могла бы написать, фу… Тьма.Мудрец твой братец Павел Бурдюков,Я бы так не сообразил, однакоТвой брат случайно не из бурсаков?Меня он сделал нищим – вот собака!А намеренья ваши каковы?” –“Я переделать завещание хочу,Ведь подпись точно ложная вдовы,Ведь “обмокни”, не имя – изобличу…” –“Позвольте мне за все за это взяться,А вы мне копию завещания,Дозвольте же уж мне теперь смотаться,Теперь начнутся мои дерзания”.– “Несказанно за все обязан вам!” —Хватает шапку и шагает к двери.Ему я сделаю сам… КружеваНа белый свет выведу лжепескаря!Андрей, Бумагу писарю отдайНаиважнейше – да чтоб срочно это.Да, лишнего, ты понял? – Не болтай.Он скоро будет у меня в памфлетах.Вот неожиданный клад от ангелка!На нашу улицу пришло веселье!Всю жизнь не отдохнут его бока,Вор, взяточник прижился у мамзели!

37

В завещании помещица подписалась вместо своего имени Евдокия – “обмокни”.