Логически, проскользнув сквозь пол, должна была оказаться в квартире соседей, что живут этажом ниже, но нет, меня ждал сюрприз из сюрпризов. Я, медленно опускаясь вниз, парила по бледно-розовому туннелю диаметром метра три или даже четыре.

Сиреневое пятно, что появилось сначала на кончике пальца, уже покрывало практически всё моё тело, как водолазный костюм, это меня не пугало и смотрелось красиво. Не смотря на дикость происходящего, я не орала во всё горло и не билась в истерике, наоборот, приняла ситуацию, как будто она в порядке вещей. Кувыркнувшись через голову, опробовала на вкус невесомость. Ничего, такие ощущения в какой-то степени даже приятные. Забеспокоилась я лишь тогда, когда увидела, что туннель заканчивается. Его дно походило на воду и одновременно с этим на зеркало.

Приземлившись на серебряную субстанцию, погрузилась в неё по колено. Она была тёплой и скользкой. Опустив в неё руку, пыталась нащупать, где же заканчивается это жидкое зеркало. Но дна не было, моя рука уходила всё глубже и глубже. Запрокинув голову, констатировала факт - мне ни за что не вскарабкаться обратно по абсолютно гладкой поверхности овальных стен. Оставалось только двигаться вниз. Зажала нос пальцами, как прищепку надела, и прыгнула солдатиком, кому скажи – не поверят, в зеркало!

Когда влажное неизвестное вещество закончилось, и кожа ощутила воздух, а тело из-за вновь появившегося веса стремительно набирало скорость, падая вниз, вот тут я запаниковала. Вопль сам вырвался из груди, а руки пытались за что-нибудь ухватиться.

Хоть и свалилась я на что-то пружинистое и ворсистое, пятая точка заметно заныла, ведь именно она приняла на себя главный удар. 

Огляделась.

Мама дорогая, куда же я попала?

Сижу на кровати, над головой голубое безоблачное небо, солнышко светит, слышно, как птички поют, а нахожусь я в каком-то чудном лесу с деревьями, которые размером поспорили бы с небоскрёбом и легко выиграли. Сползла с постели, что стояла здесь совсем ни к месту, и понятия не имею, куда идти и что делать дальше.

Побрела куда глаза глядят. Травка под ногами сочная, коротенькая, идеальная, как по линеечке подстриженный газон. Идти по ней приятно, особенно босиком. К слову, хоть моё тело, кроме лица, и покрыто сиреневой блестящей, назову её, мазью, но если хорошо приглядеться, то на самом деле я абсолютно голая.

— Ай-й! — взвизгнула я, наступив на что-то колючее, а подняв ногу, обнаружила под ней маленького миленького ёжика. — Ух ты, какой мимимишный. Прости меня, пожалуйста, — попросила я у забавного зверька прощение со всей искренностью, на которую только способна.

— Да пошла ты, сиреневая, знаешь куда?! — далее изо рта до безумия симпатичного крошечного ежа послышался трехэтажный мат.

Опешила. Во-первых, что ни на есть - самый натуральный ёжик, каких я видела в зоопарке, говорит, а во-вторых, говорит он прокуренным голосом, да ещё и выражается матом.

— Вообще-то я извинилась, — упрекнула я зверька в невежливости, и он опять покрыл и меня, и моих родителей, и ближних родственников, дальним тоже досталось, как и соседям, ругательствами.

— Какая вредная малявка, — тоже огрызнулась я и лишь для устрашения и для того, чтобы ёжик перестал материться, нацелила на него ногу, делая вид, что сейчас его куда-нибудь пну.

— Ха-а-а! — усмехнулся колючий и дунул.

В один миг поднялся не просто ветер, а ураган. В глаза летела пыль, волосы встали дыбом и развевались. Я прилагала все силы, чтобы удержаться на ногах, но в какой-то момент упала и, подхваченная потоками воздуха, кубарем покатилась вглубь леса.

Когда всё стихло, и я боязливо открыла глаза, уже находилась далеко не в лесу, а в каком-то заброшенном полуразрушенном замке. Его мощные стены из камня окутывал вьющийся плющ, широкая грубая плитка на полу треснула, а статуи горгулий искорёжило время и ветер. Лежала я возле фонтана, покрытого мхом и плесенью, вода в нём имелась, но грязная, наверняка от дождя.

Встала на ноги и, отряхиваясь от грязи и травы, заметила, что за мной наблюдают чьи-то красные недобрые глаза и их множество. Они видны из каждого угла из всех щелей.

— Ведьма, — услышала я хриплый шёпот. — Ведьма.

Вот почему-то меня это слово совсем не удивило, но напрягло. В том злополучном клубе его тоже толпа выкрикивала. Но в тот момент я глюки ловила, а сейчас, скорее всего, лежу у себя в ванной, в отключке, расплющенная на полу и смотрю сон. А это значит, всё, что вижу и слышу, придумала я, и, соответственно, всем, что происходит вокруг, могу управлять.

«Интересно, а Яматова я тоже в свой сон приглашу», - подумала я и крикнула:

— Дмитрий Тагирович, а вы, случаем, где-нибудь здесь за камушками не прячетесь, а?