И слов, и эмоций. И, потом, я хочу все же дослушать твой рассказ.

— Хорошо. Но это почти все. Я оттягивал решение, я тянул, как мог.

Правда. Они ждали, но постоянно напоминали мне об этом и как бы это сказать поточнее: подталкивали, что ли, к тому, чтобы сделать шаг. А потом настал момент, когда программа перешла уже в ту стадию, когда мою кандидатуру, как раз следовало согласовывать с людьми, которые на данный момент принимали Решения. А значит, знакомить меня с ними. И естественно, анкета, биография… Потом — приемы, приглашение в гости, уик-энды, теннис…

Следующий уровень внедрения, более глубокий. По сценарию, а он был очень сложный, многосерийный, я бы сказал, уже должна была быть предъявлена будущая первая леди. Короче времени больше не было, зато был ультиматум… Я к таким вещам отношусь, сама знаешь как… И они, чтобы облегчить мне весь процесс, разработали мини — программу. Отъезд, письмо. Учитывая твой психологически тип, это должно было сработать, в том смысле, что ты не стала сопротивляться…

— Они даже определили мой психологический тип?

— Да, разумеется. Они вообще довольно долго занимались тобой — Каким же образом?

— Что-то спрашивали у меня, что-то выясняли сами… Не знаю точно, не вникал. У них огромные возможности, и свои технологии на разные случаи жизни.

— И ты рассказывал обо мне?

— То, что считал возможным.

— А были такие вопросы…

— Были. И на них я не отвечал, можешь не сомневаться.

— Ну, хорошо. Но потом все же выяснилось, что эта специалистка, которая сначала просто играла роль по сценарию, на самом деле, соответствует всем параметрам первой леди?

— Да. Примерно так. Холостым оставаться я не мог по определению, а она, действительно соответствовала, и была рядом… Такие вот дела…

— Понятно. А потом выяснилось, что определенным параметрам должны соответствовать и друзья…

— Да. Ты знаешь об этом?

— Понаслышке, и очень немногое.

— А и было-то, собственно, очень немного чего. Просто, когда я стал, скажем так, вхож в некоторые круги, открылись и некоторые новые возможности в бизнесе. Большие возможности. О которых раньше я даже не подозревал. Но вот люди… Люди нужны были новые, готовые понять и исполнять новые задачи.

— А от старых пришлось избавится…. Взорвать в машине, например… По сценарию…

— Не надо. Ты, действительно, многого не знаешь. Потом, я может, расскажу тебе об этом, а сейчас, прости, нет сил. Слишком много слов и эмоций…

— Ты путаешь, это относится ко мне — И ко мне тоже. Как выясняется. Я, правда, устал.

— И что же, опять исчезаешь?

— Да — Надолго?

— Конечно, нет. Я же сказал, теперь я никуда от тебя не денусь.

Перестань дергаться.

— Если бы могла…

— Опять? Не надо. Успокойся. Теперь все иначе, поверь, совсем иначе…

— А общаться теперь мы будем только по интернету?

— Пока — да — Пока я жива?

— Что за мысли?

— Но я ведь была на кладбище, как ты просил…

— И что же там?

— Там вторая могила — Там вообще много могил. Это кладбище.

— Вторая свежая, но еще пустая могила. И крест. И еще женщина в церкви, которая до этого была на картинке. Но возле могилы и с таким же крестом — Я не понимаю тебя.

— Правда?… Правда или нет?

— Нет. Но только отчасти.

— То есть?

— Про женщину я, правда, не понимаю. Клянусь.

— А про могилу и крест?

— Только догадываюсь, но не хочу ничего говорить об этом — Почему?

— Не хочу — и все. Проехали, как ты говоришь.

— Ты забыл: это ты так всегда говорил, а я просто вторила тебе, как попугай..

— Возможно. Мы слишком много брали друг от друга. Теперь уж не упомнишь: что — чье. Вот как… Ну все, сейчас, я правда, должен уйти.

Только очень прошу тебя: не изводись больше, я вернусь скоро, я вообще долго не могу без тебя находится теперь. По правде, мне и раньше это было не так легко, как ты думаешь, но это было несколько иначе. Проще… Хотя, как посмотреть? Знаешь, что я скажу тебе на прощанье, чтобы ты хоть немного поверила? Помнишь, мою эпопею в Риме?

— Конечно помню: ты сбежал, как заяц.

— Ладно, пусть заяц. Дело не в этом. Я совсем о другом хотел напомнить.

Помнишь, я объяснял тебе, что не мог больше находиться рядом с той девочкой, категорически не мог, до истерики.

— И про это помню — Так вот, все эти полгода я жил, как будто в Риме. Понимаешь? Только лететь было некуда.

— Но почему?

— Потому, что очень хитрая машина была уже запущена и неслась на полной скорости. А я был в ней, может и не главной, но уж точно — центральной деталью, и со всех сторон привинчен крепко-накрепко..