Доменик подошел осторожно, поскольку все еще существовал шанс, что он ошибся, что двойник опасен. Демон наблюдал за ним с тенью улыбки и только после паузы присел у пятна на ковре. Жордан сделал так же, стараясь поберечь бок. Дотронулся до мягкого влажного ворса. Крови здесь наверняка было много, более того, находилась она только в одном месте: в виде большой лужи.

— Что ты об этом думаешь? — спросил демон. — Могла ли сделать это собака?

— Вряд ли, — Жордан тряхнул головой, прекрасно понимая, что двойник проверяет его, и решил пока что играть по его правилам. — Раны после собаки были бы куда хаотичней, кровь брызгала бы по всей комнате. Я бы ставил скорее на чистый глубокий порез. Кто-то перерезал женщине горло, вероятно, настолько быстро, что та даже не успела защититься, а потом положил ее на пол и позволил истечь кровью.

— Де Лимейрак говорил о перегрызенном, а не перерезанном горле, — обратил внимание демон. — Он ведь разговаривал с тобой о смерти Элис?

— Конечно, и я помню, как странно он тогда оговорился. Сказал: «Горло разрезано, разодрано, словно зубами животного».

— Полагаешь, он знал?

Жордан тряхнул головой, подходя к камину. Потянулся за лежащими рядом с выстывшим пеплом щипцами и провел по ним пальцем. На коже осталась полоса, которая при другом освещении наверняка имела бы цвет грязной красноты.

— Полагаю, виконт увидел то, что хотел увидеть, но какая-то часть его сознания одновременно отметила истину, отсюда и оговорка. Теперь твоя очередь.

Демон рассмеялся.

— Моя теория выглядит так: Юка и правду загрыз пес, возможно, несчастный случай, а может, кто-то его натравил — парнишка, говорят, был нагл и мог кого-то оскорбить. Этого мы, полагаю, уже не узнаем. А вот в случае с Элис я уверен, что произошло убийство. Кто-то перерезал женщине глотку, а потом испугался и, вспомнив о смерти Юка, взял щипцы и порвал ими края раны так, чтобы убрать разрезы от ножа и чтобы это напоминало раны от собачьих челюстей. Мистификация не слишком серьезная для любого, кто разбирается, но ты сам сказал: люди чаще видят то, что хотят увидеть. Может, поэтому виконт и согласился так быстро похоронить оба тела.

— Отчего же старая служанка должна была умереть?

— Она была не только служанкой, но и няней всех молодых Лимейраков. Ты не знал?

— Нет, — Жордан с неохотой признался, что демону отчасти удалось его обойти.

— А няни знают много, верно? Родители умеют оставаться слепыми, но пестуньи, опекающие детей, всегда знают, что у тех внутри. И, возможно, здешняя няня решила, что пора навести в этом порядок?

— Кто из них? — спросил Жордан, но в ответ получил только кривую усмешку узких губ, которые каждый день видел в зеркале.

— Ты ведь знаешь. Мы оба знаем.

В коридоре раздался звук шагов, явно направляющихся в их сторону. Доменик Жордан взялся за отложенные миг тому щипцы, демон ухватился за кочергу и чуть улыбнулся, приподнимая брови. Потом сквозь приоткрытые двери ворвался свет свечи, и в ее огоньке появилась тень: сперва голова, потом широкие плечи.

— Что вы здесь делаете? — Андре встал на пороге, переводя спокойный взгляд с одного Жордана на второго. В руке, свисавшей пока что вдоль бока, он держал пистолет. — И каким чудом вы выбрались из своих комнат?

— Ваша сестра дала нам ключи, — сказал демон, пока Жордан вглядывался в лицо паренька. Удивление на нем казалось неподдельным. Потом Андре пожал плечами.

— Ладно, — проворчал он. — Если уж вы выбрались, то можете использовать это для лучшей цели, чем бродить по замку. Я покажу дорогу к конюшне, а потом открою ворота.

— А если мы откажемся? — спросил Жордан.

Пистолет в руке парня дрогнул, а потом поднялся. Андре заиграл желваками.

— Мне жаль, но это не обсуждается. Вы исчезнете отсюда нынче ночью или… — Молодой виконт заколебался, а демон использовал паузу, чтобы вмешаться.

— Вы собираетесь нас застрелить?

— Один из вас — не человек, — ответил Андре, все еще целясь куда-то между двумя Жорданами. Его рука дрожала, а гротескно увеличенная тень пистолета прыгала по стене. — Это не грех — убить тварь из другого мира, поскольку на самом деле они не умирают, а только оставляют старое тело и возвращаются к себе, так говорил наш священник…

— Но один из нас — человек, — напомнил Жордан. — И он умрет по-настоящему. Вы уверены, что хотите оказаться убийцей?

Андре неспокойно шевельнулся, тень пистолета на стене снова задрожала. На лбу молодого виконта выступил пот, лицо было бледным. Жордан мог поспорить, что парень впервые в жизни целится в человека, но это не делало его менее опасным. Напротив, люди в стрессе часто более опасны, чем те, что спокойны и вполне контролируют ситуацию. Жордан понимал, что одно неосторожное движение может стоить ему жизни, но он имел и преимущество — слышал тихие осторожные шаги в коридоре, а Андре, сосредоточенный на пистолете и обеих целях, — нет.