Я поставил у себя в памяти пометку – срочно зайти на сайт Вилячего Ручья и убрать свою задолженность по налогу.

***

– Теперь второй вопрос, – продолжил староста. – Ты, Олег, что за строительство затеял?

– Бордель строю, частный. Девушек в соседнем секторе куплю, там распродажа рабов большая будет.

– Бордель? – староста задумался. – Бордель – дело хорошее для деревни. Только одну вещь надо проверить.

Лев Иванович набрал номер на комме.

– Борисыч? Скажи, к тебе Васька-строитель подходил по поводу подключения борделя нового? Нет? Так я и думал.

Затем сбросил вызов и повернулся ко мне.

– Васька унаследовал дело от отца, только вот отец был прорабом на Земле, в строительстве понимал, а сын его привык только избы строить. Избы он строит отлично, и общинные дома строил не раз, но вот бордель не строил. Не знает, что для него и подключение электроэнергии нужно увеличенное делать, а расход воды – так и вовсе астрономический. В общем, я ему сейчас мозги на место поставлю, дам документы по общинному публичному дому и общежитиям, пусть смотрит, какие там нормативы расхода. А ты готовься, что он тебе смету увеличит, и канализацию будет копать новую.

Я только вздохнул. С другой стороны, лучше уж так, чем потом обнаружить, что из выгребной ямы вонючая вода льется на огород и нужно все переделывать.

– Значит, бордель, постоянно действующий и большой… – откинувшись на спинку стула и попивая чай, протянул староста. – Это дело для деревни хорошее. Порядок обеспечить сможете?

– Собираюсь в новой партии переселенцев охрану нанять. Их завтра привезут?

– Да, завтра. Все по расписанию, полная партия, больше ста человек, без всяких неожиданностей. И женщин привезут, хотя тебе, я так понимаю, это не нужно. Если надо – подходи часам к двенадцати, после того, как я инструктаж проведу, сразу поговоришь с людьми.

***

– А можно вопрос? – поинтересовался Беляш. – Почему так странно, женщин привозят в деревню, пару недель тут в публичном доме держат, потом в Замок везут? Почему в Замок забирают, у нас есть версия, а вот почему не сразу?

Староста нахмурился, помолчал, потом ответил:

– Сначала, когда женщин тут не было, с половым вопросом все было совсем плохо, как на зоне. Парней насиловали и держали опущенными. Оружия на руках много – были случаи, когда такие парни срывались, стрельбу устраивали.

– Да уж… – погрустнел Беляш, видимо, вспоминая зону. – Мы еще в удачное время тут появились. А с учетом того, что уже обзавелись дамами, так мы и вовсе счастливчики.

– Потом начали женщины появляться, их сразу забирали в Замок, чуть не до стрельбы доходило, – продолжил староста. – Тогда кто-то из начальства понял, что если пару раз в год дать возможность вспомнить, каковы живые женщины в постели, то народ немного успокоится. Так и пошло.

Не сразу, некоторые продолжали парней домогаться. Мне пришлось несколько человек пристрелить как-то за это. Прямо из окна своего кабинета. Они на веранде кафе пытались парня из новых переселенцев на столе разложить, а я взял винтовку с оптикой, да и вмешался, надоело мне это. Как застрелил четверых самых отмороженных, остальные притихли. Теперь те, кто от парней отвыкнуть не смог, спокойно у себя по домам развлекаются, без насилия. В деревне и сейчас есть несколько парней, готовых за деньги обслужить любого желающего.

– А что, пару раз в год привозят женщин, да и то не для всех – и этого хватает, чтобы немного успокоить народ? – это я спросил.

– Тут главное – чтобы люди видели перспективу. Когда на всей планете только мужчины, и нет никакой надежды, что это изменится – вот это по-настоящему страшно было, крыши у людей рвало, – объяснил Лев Иванович. – Это же не только отсутствие женского тела в постели и на кухне, это еще и отсутствие семьи, возможности детей иметь, смысла жизни, в конце концов. В то время еще начали из Замка понемногу женщин возвращать, старожилы в деревне постепенно женами обзавелись, детьми. Это не сразу произошло, годы потребовались.

– А не страшно было в отморозков стрелять? – спросил я старосту.

Он не выглядел бойцом. Обычный пожилой мужик, у которого уже внуки должны быть.

Лев Иванович усмехнулся.

– Я, Олег, сюда с зоны попал, а сидел я по 77 статье.

– По старому кодексу? – уточнил Беляш.

– По старому. Бандитизм. Сел в середине 90-х, у меня бригада была небольшая, мы городок наш держали, на Урале. Сначала все хорошо было, а потом заводик металлургический купили приезжие. Мы не сразу поняли, что рыба не по нашим зубам, думали, стрелки будем забивать, а они нам всем организовали приговор в суде. Может, и хорошо, что я сел, до самого плохого не дошло. Женщин не насиловал, детей не убивал. А все остальное было, ты моей внешностью не обманывайся.

Задумавшись, продолжил:

– Как-то к нам знакомый обратился. Говорит, долги не отдает один коммерс, надо напугать. Прикинули мы возможности. Утюг применить – возможности нет, у него охрана. Семье угрожать – мне противно было. Убивать – денег не получим. Решили спектакль разыграть. Вызвали должника на стрелку в лес. Нашли бомжа, пообещали ему пару бутылок водки. Отмыли в бане, подстригли, нарядили в белую рубашку и галстук, и вкопали по шею в землю. Чтобы не было видно, что у него руки покоцаны и нога кривая. И для драматизма тоже.