Бессмертный развёл руками, словно считая ниже своего достоинства доказывать очевидное. Шмидт опять усмехнулся, убрал фотографии и достал из папки распечатки страниц.

– Что ж, тогда закроем тему и пойдём дальше. Вот это вот вам знакомо?

Даже стоящие по углам комнаты Никита с Маргаритой заметили, как явственно напрягся Бессмертный. Он сжал губы, настороженно разглядывая страницы, которые Шмидт раскладывал перед ним. Потом поднял взгляд, спросил отчётливо севшим голосом:

– Откуда это у вас?

– Откуда это у нас не столь важно. Важнее, откуда это у вас?

Бессмертный смотрел на Шмидта, словно пытаясь что-то понять для себя. Понять было трудно, Шмидт был предельно невозмутим. Ребята, подражая начальнику, тоже старались сохранять спокойствие, хотя им это не так удавалось, как Шмидту. В безупречной броне Бессмертного была найдена брешь, и все четверо это поняли.

– Понятия не имею, что это такое, – ответил наконец Бессмертный, перебегая взглядом со Шмидта на ребят и явно оценивая реакцию. – Я даже не понимаю, что тут написано. Где вы это взяли?

– Вы отреагировали так, словно видите это не впервые?

– В самом деле? – Бессмертный пожал плечами, опять посмотрел на часы. – Сожалею, что создал у вас такое впечатление. Я, знаете ли, букинист-любитель, люблю коллекционировать разные редкие издания. Мне показалось, снимки из этого ряда – какой-нибудь странной необычной книги. Вот я и заинтересовался.

Никита и Маргарита были так разочарованы, что даже и не пытались этого скрыть. Шмидт лишь слегка улыбнулся и убрал листы в папку.

– Да, жаль, – простодушно вздохнул он. – Хотел получить консультацию специалиста, а вы вон тоже не знаете, что за язык. Видимо, придётся звонить Ларионову. Мишка Ларионов, мой одноклассник, профессор лингвистики, в Окленде преподает. Вот как нас судьба разбросала. А вы с одноклассниками поддерживаете связь?

– Увы, – Бессмертный развёл руками, насколько позволяли наручники. – Нас тоже жизнь разбросала.

– А вы где учились-то? – Шмидт застегнул папку, достал телефон, всем видом показывая, что заканчивает допрос.

Ребята зашевелились. Вот это Шмидт хорошо придумал, это правильный вопрос. Сейчас Бессмертный ответит где, и мы либо найдём его одноклассников, либо нет – любой вариант даёт козырь против него.

Бессмертный помолчал, посмотрел на часы.

– Это имеет какое-то отношение к делу? – холодно спросил он.

– А что, какие-то проблемы? – наигранно удивился Шмидт. – Не помните, где учились? Учителей, друзей? Я вот до сих пор помню первый звонок. А уж последний…

– Знаете что, генерал, – холодно прервал Бессмертный. – Мне надоели эти игры в наводящие вопросы и бессмысленные ответы. Я сижу здесь уже пять часов и не понимаю, за что? Либо предъявите мне, наконец, обвинение, либо отпустите. Без своего адвоката я больше не скажу ни слова.

– Ах ты, паскуда! – не выдержала Маргарита, подскакивая к столу. Шмидт поднял руку.

– Алексей Иванович абсолютно прав, – спокойно заявил Шмидт, глядя в глаза Бессмертному. – Он имеет полное право на обвинение и адвоката. В самое ближайшее время мы обеспечим вам и то, и другое.

Шмидт неожиданно наклонился через стол к Бессмертному и понизил голос почти до шёпота так, что Никита уже не слышал его. Слышала Маргарита.

– Ты совершил ошибку, Бессмертный! – без злорадства, без нажима, словно констатируя факт, сказал Шмидт. – Ты много лет уходил от системы, но теперь ты в ней. И игра пошла по моим правилам. Я знаю, кто ты. И скоро узнаю, где мальчик.

Когда Маргарита выходила из допросной вслед за Шмидтом и Никитой, на лице Бессмертного она не видела ни улыбки, ни усмешки. Он был напряжен и, кажется, даже подавлен. Слова Шмидта произвели на него впечатление.

«Наконец-то!» – злорадно подумала Маргарита.

* * *

– Леонтий Васильевич! – Маргарита, запыхавшись, догнала Шмидта с Никитой в конце коридора. – Что вы имели в виду? Что вы поняли? Кто он, черт его подери?!

Шмидт, вынимая сигареты, недоумённо посмотрел на Маргариту.

– Кошкина, ты слышала то же, что и я. В каком месте стало понятно, кто он?

Шмидт закурил, открыл окно, сел на подоконник. В коридоре было тихо и сумрачно; кроме них троих и Бессмертного в допросной на этаже больше никого не было.

– Но как же? – растерялась Маргарита. – Вы же сказали, что знаете, кто он.

Никита смущённо потёр лоб. Шмидт круглыми глазами смотрел на Маргариту.

– Девочка, это азы допроса. Ты что, прогуляла эту лекцию? Напугай подозреваемого, что знаешь самое главное, пусть расскажет все остальное. В каждом втором допросе практикуется, двоечница.