— Прости, ты меня сбиваешь разговорами.

Я скрипнула зубами и улыбнулась. Нельзя злиться. Он только учится.

— Давай теперь попробуем треугольник. — Я остановилась, опуская руки.

— Звучит жутко. — Марк хмыкнул и снова уставился на мои ноги.

— Я шагаю назад и чуть в сторону, потом вперед вправо, и возвращаюсь на исходное, но теперь на твое место. — Слова сопровождались действиями, а Аполлон неотрывно следил за моими шагами. — Все понятно?

Для верности повторила шаги и подошла к нему, удовлетворенно отмечая, как он уверенно занял верную позицию.

— Да. — Он кивнул и дал мне вести, показывая, куда нужно ступать.

— Я лично больше люблю треугольник, хотя многим ближе квадрат. — Услышав мои рассуждения, Марк нахмурился, и я поспешила пояснить. — Первый вариант — это квадрат.

— Вот как. — Он удовлетворенно кивнул и продолжил кружить, сбившись с ритма лишь однажды. — Ты неплохо танцуешь. Сколько лет занималась танцами?

Я прикинула в уме и тут же выдала ответ, сама поражаясь.

— Чуть больше десяти. — Господи, неужели я такая старая…

Аполлон улыбнулся и продолжил беседу, старательно глядя под ноги.

— Ты танцевала только вальс?

Вскинула голову, чувствуя в его вопросе подвох.

— Я не говорила, что мы танцуем вальс. С чего ты взял?

Марк на секунду замер, а потом небрежно пожал плечами.

— Это было ясно сразу. — Он снова наступил мне на ногу, и тут до меня дошло, что он сделал это слишком наигранно.

Наигранно!

— Ты! — Вскрикнула, когда Аполлон дернул меня на себя и начал довольно уверенно вести, ни разу не глядя под ноги.

— Ты хороший учитель, Виктория! — Он улыбнулся, заметив мою злость. Снова обвел меня вокруг пальца! — Видишь, как быстро я схватываю.

Уверенным, но при этом небрежным движением он крутнул меня, приподняв наши руки вверх, и снова прижал к себе, продолжая вести.

— Да, тебе определенно нужно стать преподавателем танцев!

И как только я не догадалась раньше! Он вел так уверенно, что я постепенно расслабилась и почувствовала прилив эйфории.

Все-таки танцы с умелым партнером — это как отдельный вид секса. Тело просто поет, когда ощущает рядом такого опытного танцора.

— А как ты смотришь на то, чтобы попрактиковать танго?

Вскрикнула, когда он неожиданно выпустил меня из объятий, подставив подножку и роняя на пол.

У меня вся жизнь пронеслась перед глазами, а Марк невозмутимо поймал меня в паре десятков сантиметров от пола, и дернул на себя, второй рукой приподнимая мое бедро и забрасывая его себе на талию.

Вот же!

— Мерзавец! — Огрызнулась, заметив искорку озорства в его взгляде.

— Расслабься, Вики. — Он развернул меня к себе спиной и, положив руки на талию, начал задавать темп, вращая меня в такт движениям его бедер. — Ничего не выйдет, если ты будешь напряжена как бревно.

Так резко развернулась, что волосы хлестнули его по лицу.

— Я — бревно? — Острый каблук вонзился в его туфлю, отчего Аполлон едва заметно поморщился.

Резкий выпад, и он снова застал меня врасплох, повернув к себе лицом и тут же наклоняя назад.

Его ладонь скользнула по моей коже от ключицы вниз, к талии, минуя грудь. И это хорошо, иначе я дернула бы ногой и угодила ему, сами знаете куда.

— Только не в постели. — Он снова дернул меня на себя, и наши лица оказались в паре сантиметров друг от друга.

Марк опустил взгляд на мои губы и тут же разжал руки, отступая на шаг.

— Полагаю, на сегодня хватит.

И только сейчас я заметила, что молодожены прекратили танцевать и с интересом разглядывали нашу перепалку.

— Где мой огнетушитель? — Элли улыбнулась и подмигнула Аполлону, а тот сдержанно улыбнулся и, кивнув на прощание миссис Флинн, покинул зал.

— Что? — Пожала плечами и последовала примеру соседа, только сбежала в противоположную сторону.

Пожалуй, идея с танцами была не лучшей…

— Что между вами происходит?

Портниха застегивала на Элли свадебное платье. Сегодня последняя примерка, а завтра моя сестричка станет замужней дамой.

Не верилось, что время так быстро пролетело, казалось, только вчера мы катались на велосипедах по улицам нашего города, ходили в школу вместе и смотрели «Дисней» по телеку. И вот нам уже за двадцать, и жизни уже никогда не будет прежней. И детство не вернется.